Книга Две невесты генерала дракона, страница 26 – Кристина Юраш

— Я понимаю, если ты тоже вдруг откажешься, — мягко произнесла главврач, её голос был спокойным, но в нем слышалась тень уважения и понимания. — Я прекрасно понимаю, что работа здесь непростая. Да, у нас нет гнойных ран, операционных и переломов. У нас есть душевные раны, которые мы успешно лечим.

Так начался мой первый день на новом месте. Всё казалось простым: работа не требовала сложных медицинских манипуляций, но и не была лёгкой. Главное — наладить контакт с людьми, пришедшими сюда за выздоровлением.

Некоторые солдаты общались со мной с искренней теплотой, словно им просто хотелось поговорить и поделиться чем-то важным. Другие замыкались в себе, отворачивались к стене, словно боялись показать свою уязвимость перед женщиной. Во мне всё ещё бушевала мысль о генерале. Казалось, я должна что-то сделать, чтобы помочь ему, даже если это будут только слова поддержки.

— Я бы никогда не подумала, что можно лечить таких мужественных воинов цветами и разговорами, — вдруг прозвучал голос мадам Лоуфул, прервавший мои размышления. В тоне ее голоса чувствовалась легкая ирония и насмешка. Я как раз поправляла букет, который нарвала в саду и принесла в палату.

— Им нужно осознавать, что в мире есть еще много прекрасного. Этот букет цветов может напомнить кому-то о маме. Может, похожий букет он дарил маме в детстве. Или напомнить о свидании с девушкой. Или о старой ферме, где прошло детство.

— Да, да, да, — слегка пренебрежительно и с усмешкой ответила главврач. — Кому-то удастся вспомнить собственный сад, роскошную гостиную, бал, свадьбу друга или цветочную лавку на углу. В чем тут смысл?

Я сглотнула и, чуть запинаясь, ответила:

— Главное — чтобы человек вспомнил что-то хорошее. Что-то, что не связано с войной. Это — первый шаг.

Мадам Лоуфул скептически подняла брови, словно я несу бред.

— А для кого-то это не работает. Тогда приходится как-то по- другому заставлять их вспоминать о мирной жизни. Например…. Свежая выпечка.

Я рассказала ей случай, который запомнился мне особенно ярко:

— Однажды я бегала в лавку, чтобы купить свежего хлеба. Один мой подопечный — пекарь — только понюхал хлеб и сказал, что он никуда не годится. В свое время он пек хлеб гораздо лучше. И начал рассказывать истории: как добавлял орехи в булочку, как однажды, будучи мальчиком, доставлял хлеб в богатый дом. Там хозяева разломили его и обнаружили что-то черное внутри — похожее на таракана. Он выхватил булочку, прожевал и сказал, что это был сушеный фрукт. Я стараюсь узнать о пациентах как можно больше, чтобы понять, как с ними работать.

— Вы где-то этому научились? — с сомнением спросила главврач.

— Нет, скорее, это само собой пришло, — честно ответила я.

— Как это?

— Однажды у меня порвался ботинок, и я в шутку пожаловалась пациенту. Кто мог подумать, что он — бывший сапожник? Мы разговорились, и через месяц он вернулся к своему ремеслу, восстановил лавку отца, которую забросил, уйдя в солдаты.

Мадам Лоуфул нахмурилась.

— На мой взгляд, вы слишком доверяете больным. Это может плохо кончиться. Будьте осторожнее. Помните, с кем вы имеете дело.

Я почувствовала, как внутри что-то сжалось — смесь ответственности и внутреннего напряжения. Но я знала — моя миссия здесь важна. И я постараюсь сделать всё возможное, чтобы помочь этим людям вернуться к жизни.