Книга Две невесты генерала дракона, страница 38 – Кристина Юраш

— Не знаю, зачем я вам все это показываю, — ворчал ефрейтор. — Ну да… Ягоды. А вокруг них посадить цветочный ковер… Кстати, сюда можно добавить фонтан…

Я старалась скрыть внутреннюю тревогу, которая преследовала меня целый день. Внезапно в коридоре послышался голос, и я увидела на пороге санитара с письмами.

— Одну минуту, — улыбнулась я, вспоминая, что перед тем, как зачитывать письмо солдату, нужно убедиться, что родственники не понаписывали ничего плохого. А родственники могут. Иногда солдат живёт этой весточкой, ждёт письма как чуда. А там его горячо любимая невеста, ради которой он выкарабкался с того света, честно сообщает ему о том, что встретила и полюбила другого. О чём премного сожалеет. А еще просит её не тревожить, не искать и не винить. Под конец душещипательного письма она в рамках вежливой переписки желает скорейшего выздоровления и счастья в личной жизни.

Я видела, как в такие моменты меркнет свет в глазах человека. Родственники как назло пытались добить солдата новостями — писали про гибель знакомых, болезни друзей, смерть родных, долги и кредиторов, неурожай и прочие напасти.

Я понимала, что обязана прочитать письмо таким, каким оно есть. Но одновременно считала, что плохие новости лучше приносить здоровому человеку — тому, кто сможет их стойко пережить. К сожалению, многие так не считали.

Фраза «Лишний раз не волновать пациента» казалась для них пустым звуком.

Я спустилась вниз и взяла жиденькую стопочку писем. На предыдущем месте работы меня несколько раз ловили за этим делом, но благодаря адекватности моего бывшего главврача и моему дару убеждения, такая практика появилась в нашей больнице. Здесь же такого явно не было.

Теперь мне нужно было найти укромное место, где я осторожно открою каждое письмо, прочитаю его и решу, стоит ли зачитывать его больному. Конечно, читать чужие письма — неэтично, но моя задача — поднять человека на ноги, спасти ему жизнь. Они думают про правила этикета, а я — про спасение жизни.

Если в своей больнице я знала все укромные места, то здесь я немного растерялась. Конечно, можно было пойти в свою комнату. Но зная, что туда ходит главврач без стука, я не рискнула.

Несколько раз пройдя по коридорам, я заметила маленькую дверцу, которая, вела в кладовку. Здесь меня точно никто не найдёт. Притаившись в темноте, я стала раскладывать письма на две кучки: те, которые я сегодня прочитаю, и те, которые никто никогда не увидит.

Как только я добралась до середины корреспонденции, послышался голос главврача. Я невольно вздрогнула, прислушиваясь. Голос доносился из-за стены, и мне стало ужасно интересно. Я прислушалась.

— … ну, разумеется, нас финансировать не надо! Те жалкие крохи, что нам дают в последнюю очередь … Ах, это уже просто смешно. Ну конечно, корона заинтересована в здоровых людях! Одно дело, когда зашили рану и отпустили с миром, а совсем другое дело наши пациенты с клеймом на всю жизнь! Корона, видимо, считает их бесполезным мусором! — в голосе Мадам Лоуфул звучало явное недовольство.

— Так что там с той девушкой, которую привезли ночью? — послышался мужской голос.

Приходилось прислушиваться и задерживать дыхание, чтобы разобрать слова. Видимо, нас разделяла толстая стена.

— Ах, очередная богатенькая наследница. Но вот Афелию Кармайкл ей не переплюнуть. Тут платят ее родители за то, чтобы она была жива. Им, видимо, приятна мысль о том, что она не отсвечивает своим позором в их гостинной. Но при этом они ее любят и как бы заботятся о ней. И отдельно платит ее супруг. За то, что даже если у родственников Афелии появится мысль законным путем вернуть свои деньги, написать жалобу королю, вызвать магический совет, который признает Афелию абсолютно здоровой, а поступок ее супруга вопиющим безобразием, мы сумели сделать так, чтобы совет увидел ее в крайне неприятном свете. И чтобы ни у кого не осталось сомнений в ее безумии.