Книга Дочь врага Российской империи. Гимназистка, страница 80 – Василиса Мельницкая

— Все в порядке. — Матвей бережно отцепил от рукава рубашки пальцы Яры. — Если боишься, не смотри.

Бестужев бросил на них свирепый взгляд и шагнул к двери, возле которой оставил посохи, длинные деревянные палки для тренировочных боев.

— Выбирай, — сказал он Матвею, бросив ему оба. — Они одинаковые. Но если сомневаешься…

— Я тебе верю, — перебил Матвей, возвращая Бестужеву одну из палок.

Выбранную он сжал пальцами, прикидывая вес. Покрутил ее в воздухе. И, перехватив в середине правой рукой, отвел ее назад, перетекая в стойку.

Кто-то из девчонок взвизгнул от восхищения.

— Сколько? — спросил Матвей.

— Десять, — ответил Бестужев, отзеркалив его позу.

Матвей почувствовал, как кровь закипает в жилах.

С характерным звуком посох Бестужева рассек воздух. Матвей нырнул под него, одновременно пытаясь сделать подсечку. Бестужев подпрыгнул, в следующее мгновение посохи затрещали, ударившись друг о друга.

Бестужев атаковал, Матвей оборонялся. Он сосредоточился на том, чтобы не пропускать удары, не позволять Савелию коснуться его посохом. Забавно будет, если тот выдохнется, так и не открыв счет.

Искусством палочного боя Бестужев владел, пожалуй, в совершенстве. Оно и понятно, ему это жизненно необходимо. В Исподе огнестрельное оружие бесполезно. В магическом поединке силы были бы равными, но магическая дуэль — это когда всерьез, а не для того, чтобы выпустить пар.

Бестужев ускорился. Если сейчас не попытаться достать его, то вскоре поединок превратится в позорное избиение. У Матвея хватало выносливости и силы, но за движением посоха Бестужева он уже успевал с трудом.

Выпад. Обманное движение. Перехват. Уйти с линии удара. И… Есть! Посох Матвея коснулся бедра Бестужева. И тут же ответный удар ожег плечо.

— Один! — выкрикнул Бестужев.

— Один! — подтвердил Матвей. И тут же добавил: — Два!

Бестужев ткнул его концом посоха в грудь. Легко, словно насмехаясь. Матвей плюнул на здравый смысл и бросился в атаку.

Зрителей он не замечал, однако в самом начале поединка провел невидимую линию, запретив себе за нее заступать. Он был уверен, что и Бестужев поступил так же. Они кружили по залу и, если оказывались в опасной близости от зрителей, гасили движения и возвращались в центр.

Матвею удалось задеть Бестужева еще дважды, а сам он успел досчитать до девяти. Силы Савелий не жалел, но в пылу боя боль практически не чувствовалась. Парировав очередной удар, Матвей услышал резкий треск ломающегося дерева. И тут же Бестужев подскочил почти вплотную, а его посох хлестнул Матвея по лицу, наискось.

От адской боли Матвей упал на колени, роняя обломок посоха. Из рассеченной брови хлынула кровь.

— Ч-черт! — Бестужев наклонился к нему. — Я не хотел…

— Десять! — процедил Матвей, отталкивая его руку.

Кровь остановила Яра: начертила руну, ускоряющую гемостаз. Наверняка, Николай Петрович научил. А потом спросила у обоих:

— Наигрались, мальчики?

И голос ее звучал как-то… неприятно.

И Матвей, и Савелий сделали вид, что не услышали вопроса. Тогда Яра развернулась и бросилась к выходу из кафе. Бестужев рванул следом. А Матвей поплелся в уборную, отмывать кровь с лица и рубашки.

Жаль, что не удалось узнать, где Яра будет учиться. Или номер ее телефона. Но что-то подсказывало Матвею, что эта их встреча — не последняя.