Книга Дочь врага Российской империи. Салага, страница 21 – Василиса Мельницкая

— О, давай, — согласился Миша. — И чего-нибудь сладкого.

— Я тоже не откажусь. — Леонид поднялся. — Пойдем вместе, помогу донести. Майк, ты сиди, а то стол займут.

Народу в столовой, и правда, заметно прибавилось.

— Чего ты хочешь? — спросила я, занимая очередь в кафетерий.

— Я? — Леонид удивился. — Это мне интересно, чего хочешь ты. Зачем тебе… — Он понизил голос до шепота. — … маска?

— Серьезно? Ты не понимаешь? После того, как…

Я замолчала. Все же рядом полно любопытных ушей.

— Почему именно моя? — В голосе Леонида зазвучал металл.

— Потому что… ты рыжий, — выдавила я.

Между прочим, чистая правда.

Леонид рассмеялся: прыснул в кулак, махнул рукой.

— Что ты хочешь за молчание?

— Я? Ничего. — Он вмиг посерьезнел.

Я отвернулась, стиснув зубы. С чего я решила, что Леонид будет молчать? Он играл со мной, как кошка играет с мышью. Да и к черту! Два года тренировок псу под хвост? Сама виновата. Нужно было тщательнее выбирать внешность. Придумать что-то самой, а не пользоваться шпаргалкой.

Леонид вдруг схватил меня за локоть и вытащил из очереди, бросив тому, кто стоял за нами:

— Мы сейчас вернемся.

Я хотела вывернуться, но он прошипел на ухо:

— Дурью не майся, не привлекай внимания.

Леонид заволок меня в раздевалку, где по случаю летней погоды никого не было. И отпустил.

— Прости. Там могли услышать. Яр, ты решил, что я не буду молчать?

— А ты будешь? — поинтересовалась я, стараясь, чтобы в голосе звучала насмешка.

— Ты за кого меня принимаешь⁈

Возмущение было искренним.

— Леонид, мне очень жаль, что я воспользовался твоей внешностью. — Я говорила о себе, как о парне, но была уверена, что Леонид заглянул за обе личины и знает, что я девушка. — Так получилось. Я не думал, что мы встретимся в академии… вот так. Прошу прощения. Но…

— Есть «но»? — перебил Леонид, поморщившись. — Извинений вполне достаточно.

— Но я прошу тебя… не выдавать меня остальным. Миша тоже ничего не знает.

— То есть, ты уверен, что поступишь? — уточнил Леонид.

— Надеюсь, — ответила я уклончиво. — И вновь спрашиваю, что ты хочешь за молчание?

— Ничего, — процедил он. — Я уже ответил. И это не означает, что я не буду молчать.

— Поможешь мне просто так? Но почему?

— А почему ты помог Мишке?

Я промолчала. Возразить было нечего. То есть, я могла бы рассказать Леониду о том, что Мише негде жить, что ему нельзя было проигрывать. Но поняла, что вступилась бы за любого, с кем на моих глазах обошлись бы подобным образом. И, значит, Леонид злится справедливо. Я отказываю ему… в порядочности.

— Пойдем, — сказал Леонид. — Там наша очередь уже, небось, подошла.

— Не хочу кофе, — ответила я. — Это был предлог, чтобы поговорить с тобой. Пожалуйста, скажи Мише, что у меня живот скрутило. Пусть не ищет. Если время останется, пусть к врачу обратится, чувствительность в суставе скоро восстановится.

Обойдя Леонида, я вышла из здания столовой. Надо успокоиться. После испытания мне придется доложить Александру Ивановичу, что меня раскрыли. Но я хотя бы достойно пройду и третий этап.

Пожалуй, самое спокойное место в академии сейчас — это стадион. Все уже ушли оттуда. Я забралась на верхний ряд трибуны и легла на скамью, уставившись в небо. По нему плыли облака, похожие на сахарных барашков.