Книга Дочь врага Российской империи. Салага, страница 23 – Василиса Мельницкая

Они уже подружились, что ли? Я испытала иррациональное чувство ревности. Я Мишку дольше знаю! А в секунданты, значит, Леньку…

— Ты не обижайся, тебе нельзя, — виновато произнес Миша. — Ты лицо заинтересованное.

Разве что так.

Третьего этапа я не боялась. Проводить его будет эспер, и Александр Иванович не позволит подчиненному завалить меня на полиграфе.

Когда подошла моя очередь, меня пригласили в маленькую комнату без окон, усадили на стул и опутали проводами. Датчик артериального давления, датчик дыхания, датчик мимики лица, датчик потоотделения…

Пока прибор подключали, я закрыла глаза, чтобы максимально расслабиться.

Экзаменатор, мужчина лет тридцати, высокий, светловолосый, показался мне смутно знакомым. Возможно, он когда-то был моим наблюдателем? Как я поняла гораздо позже, они не прятались, и могли примелькаться мне, на подсознательном уровне. Впрочем, это сейчас неважно.

— Отвечать «да» или «нет», — сказал он. — Вопросов не задавать. Нарушения этих правил тоже фиксируются. Все понятно?

— Да, — ответила я.

— Ваше имя Ярослав Михайлов?

— Да, — солгала я, в уверенности, что параметры останутся в норме.

Зря я, что ли, столько тренировалась?

Несколько вопросов для калибровки полиграфа — обычных, без подвоха. И тест на числа. Их всего девять — одиннадцать, двадцать два, тридцать три и так далее, для быстрого запоминания. Я вытянула карточку с числом пятьдесят пять.

— Это число одиннадцать? — спросил экзаменатор.

— Нет.

— Семьдесят семь?

— Нет.

Он перебирал числа, пока я не ответила «да».

А после теста началась жесть. Я знала, что будет выбрана тема, где меня попытаются поймать на лжи. Для этого один и тот же вопрос задается в разных вариантах. Список примерных тем мы обсуждали с Савой и Матвеем. Вот только никто из них не догадался, что меня будут спрашивать о девственности.

И правда, кому в голову придет пытать парня, девственник он или нет! Спрашивают об алкоголе, запрещенных веществах. О семье, о родственниках. О нарушениях закона. Об отношении к тому или иному политическому событию, в конце концов. Мне же устроили форменный допрос с пристрастием о моей сексуальной жизни.

Нашли, о чем спрашивать!

Уж не знаю, была ли эта экзекуция спровоцирована Александром Ивановичем или экзаменатор таким образом мстил за протекцию того же Александра Ивановича. И знать не хотела.

— Вы предохраняетесь, когда занимаетесь сексом? Да или нет?

Убила бы! Да или нет, неважно. Это опровергает мои предыдущие ответы о том, что сексуального опыта у меня нет. И злиться нельзя, и отвечать правдиво нет никакой возможности. И так два часа!

В какой-то момент я обнаружила, что сижу на лавочке, то ли в сквере, то ли в парке. Уже стемнело. Где-то неподалеку шумит дорога. Рядом кто-то шуршит пакетом.

— Это… где? — спросила я, едва ворочая языком.

— О, очнулся! — обрадованно произнес Миша. — Лень, открыл? Давай.

Мне в руку сунули бутылку. Я вдруг поняла, что очень сильно хочу пить, глотнула из горлышка — и чуть не захлебнулась от неожиданности.

— Пиво! — воскликнула я, вытирая лицо.

— А ты чего хотел? Водки? — поинтересовался Миша.

— Воды.

— Вода тебе не поможет.

— Яр, ты с полиграфа, как зомби вышел, — сказал Леонид. Куда ж теперь без него! — Мы тебя до лавочки доволокли. Миша за пивом сбегал. Ты пей, полегчает.