Книга Дочь врага Российской империи. Салага, страница 38 – Василиса Мельницкая

Насчет дяди Матвей мог и не уточнять. Савелий сам догадался, откуда сведения.

Яра, наконец, закончила разговор с Мишей, и Савелий поспешил сказать:

— Короче, я ломаю систему. Ты со мной?

Ответить Матвей не успел, но Савелий чувствовал его спокойную уверенность.

— Чего так долго? — спросил Савелий у Яры.

— Да он один, его соседа нет. Приглашал составить компанию, расстроился из-за отказа. Просил позже зайти. Он… — Яра запнулась, но все же продолжила: — Миша не привык быть один. Он не маменькин сынок, и испытание прошел лучше меня. Просто…

— Не объясняй, — перебил ее Матвей. — Я его хорошо понимаю. Наставники не обязаны являться во время каникул, но, если ты нас познакомишь, я помогу ему со всем разобраться.

— Спасибо, — кивнула Яра. — Так мы есть сегодня будем или мне с голоду умереть?

Неловкая шутка никого не рассмешила.

Курсантов в академии кормили бесплатно, но с ограничением. Комплексные завтраки, обеды и ужины, по уверению медиков, полностью удовлетворяли потребности курсантов в белках, жирах и углеводах. За все сверх этого требовалось платить. Всем, кроме эсперов. Они с самого начала обучения находились на полном гособеспечении. Савелий подозревал, что не просто так. Обученный эспер — собственность Российской империи. По сути, тот же крепостной, как и Яра.

Они устроились за дальним столиком в углу зала. Кроме них и Миши в столовой находились еще трое курсантов. Чтобы никто не мог подслушать разговор, Савелий и звуковой барьер поставил, для верности.

— Не слишком ли? — спросил Матвей.

— Да плевать, — отмахнулся Савелий.

Яра же прилежно черпала ложкой суп, делая вид, что ее это никак не касается. Приличия ради, Савелий ждал, когда ее тарелка опустеет. А Яра, словно угадав его намерения, ела нарочито медленно.

— Яр, все неправильно, — не выдержал Савелий.

— Что? — Она недоуменно на него взглянула.

Если расфокусировать взгляд и не прислушиваться к тембру голоса, то вполне можно представить прежнюю Яру. Тонкие черты лица, копна рыжих волос, ведьминская зелень глаз.

— Ты ешь, — сказал он. — А мы будем говорить. В общем… Мы с Матвеем с заданием справились. В первую очередь, ты справилась. Занятия, тренировки… Они накладывали определенные обязательства. И правила поведения.

Яра так и застыла с ложкой в руке, недонесенной до рта. Когда она стала такой пугливой? Нет, это всего лишь усталость. Она выдержала испытание, но до сих пор не обрела твердую почву под ногами.

— Я рад, что все позади…

— И я, — вставил Матвей.

— И такие вот отношения… — Савелий очертил пальцем круг. — … меня не устраивают.

— И меня, — добавил Матвей.

— Какие? — поинтересовалась Яра тихо. — Я же ничего…

Она замолчала и отвела взгляд. А пальцы, сжимающие ложку, побелели.

— Вот именно! — поспешно подхватил Савелий. — Ты ничего, мы ничего, и в итоге… ничего. Вот это неправильно. Мы же друзья?

Она все же спросила. Голос ее прозвучал тихо, едва слышно. Но она спросила:

— Разве?

— Я никогда не отказывался от дружбы, — сказал Матвей.

— И я, — подтвердил Савелий.

— Вы правы. Это я отказалась.

— Почему? — спросил Матвей.

— Сколько раз я вас подводила? Мне нельзя ни с кем дружить. Я приношу несчастья.

— Глупости! — воскликнули они хором.

— Мне казалось, вы приняли это, — сказала Яра.

На этот раз они не спросили, почему она так решила. Только переглянулись.