Книга Здесь, сейчас и тогда, страница 137 – Майк Чен

Он кивнул себе и подумал, что тяжесть руки на плече служит противовесом эмоциональной разрядке, сбросившей груз с плеч отца и дочери.

– Мы почти на месте, – сообщила Миранда. – На следующем перекрестке налево и вверх. Ориентируйся на свет.

За поворотом начался извилистый подъем длиной примерно в четверть мили, а за ним – кирпичная стена с открытым входом.

– Все нормально, – сказала Миранда. – Здесь открыто до полуночи.

Глаза Кина привыкли к освещению, и буквы над воротами сложились в слова.

«Мемориальное кладбище Окленда».

Поеживаясь от холода, Кин и Пенни стояли в стороне, в десяти футах от Миранды, преклонившей колени у могилы Хезер. Ветер доносил неразборчивые фрагменты ее слов, и нельзя было понять, то ли она прощается, то ли объясняет, в чем дело.

Или и то и другое.

– Я в курсе, что постоянно спрашиваю о том, как ты, – сказала Пенни, сверкнув глазами из-под козырька бейсболки.

Чтобы не засветиться в системах видеонаблюдения, они сохраняли инкогнито – головные уборы, мешковатые куртки, глаза в землю везде, где могла стоять камера, – но взгляд Пенни легко прожигал весь этот камуфляж.

– Скажи, ты в норме? Если нет, ничего страшного. Ведь это была…

Минуту или около того Пенни обдумывала следующую фразу.

– …В смысле, вы были женаты, и что-то чувствовать вполне естественно. Не сдерживайся из-за меня. Ты имеешь право побыть человеком.

Миранда встала. Ее плечи покачивались в такт с неразборчивыми словами. Наконец она обернулась и помахала рукой: подойдите.

– Я прихожу сюда только раз в год. В ее день рождения, – сказала Миранда, когда Кин и Пенни встали рядом. – Незадолго до смерти она запретила мне становиться одной из тех, кто разговаривает с надгробиями. Сказала, что незачем сотрясать воздух ради праха и мертвых костей, поэтому я никогда с ней не разговаривала. Просто приносила цветы.

Хотя Кин не раз предупреждал, что желательно смотреть вниз, она подняла лицо к небу. На губах у нее застыла мечтательная улыбка.

– Но сегодня цветов у меня нет, и сейчас я поговорила с ней. Тебе тоже не помешает, ведь у тебя не было возможности попрощаться.

– Думаешь, она нас слышит?

– Думаю, насчет праха и костей она была права. Но теперь мы снова вместе. Быть может, этого достаточно, чтобы вызвать ее на несколько минут.

– Да, она всегда вела себя вызывающе, – не сдержал ухмылки Кин. – Наверное, стоит где-нибудь рядом и спрашивает, почему я до сих пор не посмотрел второй «Звездный путь».

– Не посмотрел? Пап, ну что же ты! Это самое лучшее кино! Пообещай, что когда-нибудь непременно посмотришь.

Кин коротко усмехнулся. Говорить о научно-фантастическом фильме в такой серьезный момент… И впрямь мамина дочка.

– Обещаю.

– Дадим вам с ней немного времени, – нежно прильнула к нему Пенни. – А мне не мешало бы получше познакомиться с твоей дочерью.

С этими словами она взяла Миранду за руку и под негромкий разговор увела ее вдаль по одной из многочисленных дорожек.

При общении с Хезер Кин неоднократно испытывал весь спектр эмоций, но такого, как сегодня, он не чувствовал никогда. В тусклом свете кладбищенских фонарей надгробие Хезер ничем не отличалось от бессчетного количества таких же памятников. Одни прямоугольные, другие изогнутые, третьи выполнены в более символических формах. Чтобы разобрать слова, Кину пришлось присесть, хотя он мог бы угадать, что написано на камне.