Книга Княжна. Тихоня. Прачка, страница 77 – Марианна Красовская

— За кого? — сердито спрашиваю я, скатываясь с него и вытряхивая сено из волос.

— За меня, разумеется.

— Я не очень понимаю, это предложение или обвинение в том, что я скомпрометировала недалекого деревенского мальчика с целью сделаться княжной Озеровой?

— Дурочку из себя не строй, — совершенно спокойно отвечает на оскорбление Симеон, садясь и вытаскивая из-под… ну, пусть будет спины… мятую рубаху. — Разумеется, предложение.

— А папенька тебе разрешил такие предложения делать? Тебя уже не смущает, что у меня дети?

— Нет. А должно? Я люблю детей. Вырастим и твоих, и наших.

— Я вдова.

— Ну мне-то сказки не рассказывай. Ты такая же вдова, как я — икшарский джигит. Лошадь у меня есть, даже сабля найдется, но ночным всадником мне никогда не стать.

— Я тебя не понимаю, — взглянула на него растерянно, переплетая волосы и поправляя юбку.

— Ты девственницей была, тихоня. Нет, все в мире бывает, даже не спорю. Но по сути ты никакая не вдова. Ладно, не хочешь — как хочешь. Я предлагал. На вот.

И он протянул мне большой белый платок.

— Зачем?

— Вытрись. Я пока повозку проверю и обед принесу.

Мне хочется застонать от стыда, но Симеон поднимается (без портков и сапог, между прочим), подхватывает свои вещи и удаляется. Я ловлю себя на том, что не могу оторвать глаз от его ягодиц и длинных стройных ног. Может быть, с возрастом он станет пузат и бородат, как его отец. Но сейчас вид чертовски хорош. Настолько хорош, что я даже забываю о муках совести. Ну не смогла я устоять — а кто на моем месте смог бы?

Про замуж он, конечно, пошутил. Зачем ему это? И без того получил все, что хотел. Хотя… он ведь мне ровня. Княжич, как и я. Пожалуй, родители бы одобрили его кандидатуру. Особенно в нынешнем моем плачевном положении.

Пироги с капустой удивительно хороши, и даже мое грехопадение не испортило аппетита. Пахнет сеном, я жмурюсь от солнечных лучей, но ветер уже прохладен. Заметив, что я ежусь, Симеон без слов приносит мою шаль и накидывает мне на плечи. Я не знаю, что говорить, как себя вести, и поэтому молча жую и отвожу глаза.

— Полно киснуть, тихоня. Тебе же понравилось, — бесцеремонно разбивает молчание поганец. — Или нет?

— Нет, — хмурю брови я.

— Повторить? Я готов.

— Пошел к демонам.

— Не хочу. К тебе хочу приходить по ночам.

— Симеон! — я задыхаюсь от возмущения и закрываю лицо руками. — Прошу…

Он подхватывает меня, усаживая себе на колени, и шепчет мне в волосы:

— Ты ревешь, что ли? Тихоня, я же ведь готов был остановиться. Я же не принуждал тебя, да? Или принуждал?

Я мотаю головой, даже не пытаясь выбраться.

— Тебе хорошо было, скажи?

Киваю, пряча лицо.

— Может, все же поженимся?

Снова мотаю головой.

— Ну и все тогда. Пусть будет так, как есть. Только не плачь, ладно? Ты разве не за этим со мной попросилась?

— Дурачина! — взрываюсь я. — Хотела бы — ночью бы пришла! Или в Буйске! Да нашла бы возможность! Я просто хотела прокатиться и взглянуть на поля.

Про Туманова говорить не стала. И без того Симеон понял слишком многое. Он ведь умен, скоро эту загадку разгадает. Как будем объясняться? Хорошо хоть Милана мне кольцо свое отдала, а то вот был бы конфуз, если б одинокая вдова понесла невесть от кого…

— Знаешь, а я не жалею, — неожиданно заявил Симеон, откидывая волосы с моего плеча и нежно целуя шею. И когда он успел мою косу распустить? — Ты такая нежная, такая сладкая…