Книга Арестантка: Путь на Броссар, страница 100 – Нина Вайшен

Кто же это? Кто-то из моих людей? Не помню таких. А? Вдруг в памяти всплыл неприятный образ, как Принс целовалась возле рубки с светловолосым парнем. Трой. Почему он выглядит, как Ласейрас? Мне вспомнилось, как я увидел его труп, потом тень его убийцы. Свой выстрел. Блестящий металл, вспарывающий мне брюхо.

Сколько раз смерть ходила рядом, и никогда она не заставала меня врасплох. Первым и единственным ударом. Я успел увернуться, чтобы меня не разрубило пополам, но лезвие всё равно задело. Темнота откусывала от зрения огромные порции. Вслед за мыслями меня куда-то уносило. В какую-то чёрную дыру с её непреодолимым притяжением. Испуг вырвал из моего рта тихий стон. Я интуитивно знал, что оттуда, куда я проваливался, возврата нет.

Паника последним аккордом ударила по нервам и стихла. Я остался посреди ничто и нигде. Один. Я зачем-то пытался воскресить в памяти лицо Матео, будто хотел посмотреть на него в последний раз, или зацепиться таким образом за жизнь. Не смог.

Тепло деликатной тяжестью накрыло мне предплечье. Это было странно, благодаря ему я снова понял, что у меня есть рука. Она онемела, будто не принадлежала мне, казалась куском мяса, которым я не мог двигать. А тепло заползало под кожу, разрушая моё смирение со смертью.

— Сантьяго, я не знаю, что делать, — тепло требовательно сжалось вокруг запястья. — На станции много имперцев, на корабль не попасть. Сантьяго!

Перед глазами прояснилось лицо Ласейраса со щенячьим взглядом. Мой нос обожгло резким выдохом. Несколько секунд я лежал и изумлённо смотрел на Троя, спрятанного в чертах Ласейраса. Мимикриейтор. Точно. Трой внимательно следил за мной.

— Ты дышишь, — облегчённо сказал он, всё ещё трогая моё запястье. — Слава Богу.

— Убе. ри руку, — сказал я, и удивился, что смог.

Он вытащил меня с того света. Трой. Даже сейчас мне сложно было чувствовать благодарность ему. Что угодно, только не это. Он отодвинулся, но улыбнулся. И я улыбнулся в ответ, в таком состоянии я не мог с собой ничего поделать.

— Очнулся? — издалека послышался женский голос. — Переливание сработало! О, Родригес просто скала!

В ноздри ударил запах собачьей шерсти, и я снова увидел перед лицом чёрный нос и розовый язык, но на этот раз псина подскочила лизаться к Трою.

— Очнулся, — выдохнул он. — Думал уже, что зря тащил тебя.

— Зря, — буркнул я. — Ты должен… был … предупредить Альдо.

— Это невозможно, — Трой виновато смотрел мне в глаза. — Я пытался, но меня чуть не поймали.

— Ладно, — сказал я, чувствуя, что устаю.

Устаю даже говорить. Нужно было сделать паузу. Если я снова потеряю сознание, что ничего будет не сделать.

Я огляделся. Помещение было небольшим, с десяток квадратных метров. Воздух наполнял едкий запах пота. В углу валялись кучей медицинские инструменты: архаичный скальпель, зажимы, впитывающие салфетки, испачканные в крови, очевидно в моей. Несколько пустых инъекторов поблёскивали рядом с моей лежанкой.

Поодаль простирались ещё два грязных матраса. На одном сидел подросток, тот, который заманил Троя в тёмный переулок, на втором — свернулась клубком девочка со спутанными в войлок волосами. Её плечи мерно вздымались. Кажется, она спала, отвернувшись к металлической стене с облупившейся краской, сквозь которую пятнами проступала ржавчина.