Книга Плетельщица снов, страница 175 – Наталья Журавлёва

Поначалу многие люди заказывали сны очень аккуратно, словно чего-то побаивались, но со временем стали смелее, и вот я уже плела сновидения о дальних боевых походах и великолепных приемах в королевских дворцах. На некоторые заказы мне приходилось закладывать больше времени, чтобы найти нужные сведения в книгах библиотеки Бергтауна или расспросить Максимилиана, который наконец стал появляться за завтраком, о нюансах дворцовой жизни.

Наши с ним рабочие разговоры, как я решила называть общение с Флемом, теперь происходили не так часто, и всегда в присутствии Лусии. Поначалу меня даже обижало, что Максимилиан начал избегать ночных встреч со мной, но потом я запретила себе думать о нем вообще. Получалось не очень.

В те утренние часы, что мы проводили за одним столом, пусть и в присутствии вечно что-то рассказывающей матушки Бульк, мое сердце билось чаще, и я ничего не могла с этим поделать. Максимилиан же вел себя сдержанно и даже отстраненно. Он с готовностью отвечал на все мои вопросы об укладе столичной жизни или убранстве бальных залов, но смотрел при этом в чашку с кофе или в окно и быстро покидал гостевой дом, едва я заводила разговор о том, что хочу вернуть его подарок.

Как я ни старалась, никак не могла выкинуть из головы картины встреч Максимилиана с Ванессой Торн. Сомнений в том, что, покидая гостевой дом, Макс посещает именно Ванессу, у меня не было. Разве можно пройти мимо такой красотки, когда она сама вешается на шею⁈ При всей личной неприязни к этой девушке, я не могла не признать ее привлекательности, и эти мысли совсем не облегчали мое существование рядом с этим мужчиной.

Я старалась не думать о Максимилиане и сосредоточила все свое внимание на делах лавочки. Не знаю, какие рычаги использовал Соломон Торн, чтобы уговорить, а может быть заставить горожан посещать ее, но совершенно точно могу сказать, что возвращались во второй и даже в третий раз они уже по собственному желанию. И это несказанно меня радовало.

Страх неудачи отступил, и, хотя мысли о том, почему Соломон Торн принимает такое активное участие в моем деле и какой платы он однажды потребует, беспокоили меня все также, я по-прежнему отодвигала их подальше и старалась не думать об этом вовсе.

А потом мне снова приснился сон о пожаре.

Жизнь в Бергтауне со всеми ее сложностями и в то же время невероятными перспективами была мне по душе. Я перестала вешать замещающие сны, потому что давно забыла о кошмарах, которые время от времени снились мне в Больших Котлах. Тот страшный сон, что я увидела, когда только переехала сюда, я списала на остаточное явление после деревни. И вот опять!

То же самое сновидение: город, полыхающий точно огромный факел. Здания рушатся одно за другим, объятые красными языками пламени. Отовсюду валит черный дым, не дающий нормально дышать. Паника и столпотворение. Люди и животные, в ужасе спасающиеся от огня. Оглушающие вопли и затухающие крики о помощи.

«И город превратился в пепел» — в это утро я проснулась в холодном поту, повторяя эти слова, и долго пыталась прийти в себя.

И если в прошлый раз я смогла убедить себя, что это просто плохой сон о каком-то несуществующем месте, то теперь точно знала какой именно город горел. В самом центре полыхало хорошо знакомое мне здание с арочными окнами — здание городской администрации Бергтауна. Синие флаги с драконами на высоких древках превратились в пепел, белые колонны почернели, из распахнутых настежь дверей валил дым.