Книга Плетельщица снов, страница 193 – Наталья Журавлёва

— «Пещера»? — едва слышно прошептал он.

Софи покачала головой:

— Все сгорело. У нас больше нет дома, — тихо произнесла она.

Курт откинул голову назад и закрыл глаза.

— Об этом можете не переживать, на улице вы точно не останетесь, — затараторила матушка Бульк. — В моем гостевом доме достаточно свободных комнат, и нет ни одной причины, чтобы оставлять их пустовать!

— Лусия, спасибо! — воскликнула Софи и, вскочив, быстро поцеловала матушку Бульк.

Курт тоже хотел что-то сказать, как вдруг его взгляд остановился на мне.

— Мия! Ты здесь? — он приподнял голову, оглядел себя, задержавшись взглядом на рубашке Макса, и обреченно проговорил: — Ты все видела.

Я вдруг поняла, почему Курт и София никого не позвали на помощь — боялись, что люди узнают об их истинной сущности.

А потом я осознала еще кое-что: Курта расстроило только мое присутствие и совсем не смутили Макс и Лусия, из чего напрашивался простой вывод — они оба были в курсе.

Внезапно я ощутила обиду.

— Надо было рассказать мне, Курт, — жестко произнесла я. — Не думала, что создаю впечатление человека, не умеющего хранить чужие тайны.

На лице Корна отразилось такое сожаление, что вопреки собственному желанию я смягчилась и лишь грустно вздохнула.

— А я говорил, что надо было все рассказать, — внес Максимилиан свою лепту.

Курт выглядел унылым и растерянным. К тому же его ожоги наверняка доставляли ему и физическую боль.

— Будет еще время поговорить, — прервала нас матушка Бульк. — Давайте-ка лучше переберемся в гостевой дом, применим парочку целительных заклинаний, оденемся, — на этих словах она многозначительно покосилась на своеобразную набедренную повязку Курта, — и тогда уже сможем спокойно все обсудить.

Макс согласно кивнул:

— Лусия права, скоро здесь начнут собираться зеваки, и чем меньше они узнают, тем лучше.

Максимилиан и Софи помогли Курту подняться и заботливо поддерживали его весь путь до гостевого дома. К счастью, на обратном пути в предрассветных сумерках нам так и не встретилось ни одной живой души.

Уже на рассвете брат и сестра устроились в комнатах, которые им заботливо предоставила матушка Бульк. Совершенно выбившийся из сил Курт уснул сразу, как только мы обработали ожоги, и его голова коснулась мягкой перьевой подушки.

Софи же, до умопомрачения испугавшаяся за жизнь старшего брата, еще долго приходила в себя, и мне пришлось посидеть с ней, повторяя, что все закончилось хорошо. В конце концов и ее глаза сомкнулись, и девушка провалилась в спасительное забытье.

Когда я оставила Софи и спустилась на кухню, чтобы выпить стакан воды, Максимилиан был там. Он расположился за столом на том же месте, где сидел до того, как мы сорвались на пожар. Выглядел он довольно уставшим и не спеша пил кофе, подперев подбородок рукой.

Не меня же он ждал все это время? Или все-таки меня?

Я улыбнулась Максимилиану и забралась на стул рядом с ним. Его лицо и волосы были испачканы в саже, и даже свежую рубашку, которую он успел надеть, покрывал слой пепла. На правой скуле алела ссадина — я и не заметила, когда он ее получил.

Мы просто сидели и молча смотрели друг другу в глаза, и не чувствовали от этого никакой неловкости. Я вспомнила, как испугалась, когда он побежал спасать терявшего сознание Курта. Что бы было, если бы Максимилиан не выбрался из пожара? Внутри меня еще был жив страх, хоть постепенно он и сдавал свои позиции под натиском осознания, что все действительно закончилось хорошо.