Книга Кровь дракона. Искры на ветру, страница 47 – Ольга Ярошинская

— Да. Еще, — выдохнула я, сама насаживаясь на него и податливо прогибаясь в пояснице.

Сейчас я хотела быть слабой, отдать контроль, ничего не решать. Наверное, Элай это как-то понял. Он развернул меня к себе, всмотрелся в лицо и погладил мои губы подушечкой пальца.

— Скажи стоп, если что-то не понравится, ладно? — хрипло произнес он, обхватив мою шею ладонью.

Мне нравилось. И его требовательные поцелуи, и жадные шлепки, и то, как глубоко он в меня входил. Его пальцы, проникающие в мое тело — везде, доводящие меня до стонов, сладких судорог и вспышек перед глазами, а потом снова его вкус на моем языке и ладонь на затылке, задающая ритм.

Вода хлестала меня по коже, светильник, горящий под потолком, беззастенчиво разгонял тени. Мокрая плитка скользила за спиной, когда Элай приподнял меня, подхватив под бедра.

Я жалобно застонала от невыносимого удовольствия, выгибаясь в его объятиях, а чуть позже невольно улыбнулась: так мило — жесткий секс и ладонь на моей макушке, чтобы в оргазме не долбанулась о стену.

Элай часто дышал, вжимаясь в меня, а потом слегка отстранился и вопросительно заглянул мне в лицо.

— Я люблю тебя, — сказала я. — Пойдем спать?

Смерть была рядом, но все обошлось. Я жива, мой любимый и друзья тоже. Завтра будет новый день, и мы что-нибудь обязательно придумаем и с красноперыми, и с остальным.

Сил осталось только на то, чтобы надеть халат. А когда Элай донес меня до кровати, я смахнула лепесток, приставший к щеке, и провалилась в глубокий сон.

* * *

Вив уснула, как только ее голова коснулась подушки, а Элай, подоткнув жене одеяло, сел в кресло и открыл ящик стола. С утра доставили почту, но у него не было времени прочитать: свадьба, красноперые, брачная ночь… Дыхание перехватило на миг, стоило вспомнить, как это было.

Сглотнув, Элай прикрыл ресницы, но перед глазами все равно мелькали яркие воспоминания: изогнутая белая спина с разметанными по ней мокрыми красными прядями, твердеющие в его пальцах соски, нежный, послушно приоткрытый рот…

Вив с удовольствием подчинялась ему сегодня, но Элай особо не обольщался — не будет она покорной по жизни. Да и не надо. Пока он отгонял красноперых от Айданы, Вив приняла свой бой и вышла из него победителем. Рони успел рассказать ему вкратце картину нападения, и волосы дыбом вставали от того, как близко прошла беда.

Элай вскрыл первое письмо и прочитал донесение от дозорного, который отправился в столицу, как было приказано королевой, но при этом клялся в верности старшему наследнику трона. Беспорядки в городе, волнения в народе, слухи о старшем принце звучали все громче. Тириан успел проявить себя лишь как избалованный мальчишка с дурными пристрастиями. А образ старшего принца обрастал романтическим флером: изгнание, служба в дозоре, крылья. Легендарный аркан, сила духа, близость к народу. Говорили, что король на смертном одре звал старшего сына.

Сердце болезненно сжалось — хотелось верить, что хотя бы перед самым концом отец признался в ошибке.

Следующий конверт был от Луциана Крауфа, члена совета. Он оставил письмо без подписи, но Элай отлично помнил эту печать — стрела, перо и когтистая лапа. В роду Крауфов с завидным постоянством проявляются знаки стрелы, когтя и летописца. Причем боевой знак стрелы сплошь у женщин. Невольно вспомнилась Ингрид и ее бесславный конец, а затем и Сильва. Вив умудрилась выманить драконицу из загона, и та ринулась защищать территорию, которую считала своей. Пусть это будет добрый знак, и с Сильвой удастся поладить. Хороший, сильный, красивый зверь, рука не поднимется такую убить. А Луциан писал о расколе в совете. Власть королевы ширилась все эти годы, но она успела нажить и врагов. А про Тириана все чаще шептались — драконья кровь брала верх, знак исказился, принц не сделал ни одной статуи или хоть бы горшка. Слишком самонадеянно он назвался скульптором, который слепит заново целый мир.