Книга Пламя на двоих, страница 101 – Ольга Ярошинская

— Ты вообще что несешь? — не понял Элай, заходя следом в гостиную.

А потом увидел. И понял. И глянул на Вив.

Она покраснела мгновенно, будто ее захлестнуло волной стыда, глаза заблестели как море.

— Интересный ракурс, — протянул Иней, подходя к картине. Встал боком, развернул бедра. — Я бы тоже смотрелся выигрышно в такой позе.

— Лаконичная манера, — оценил Туч. — Но смотрится хорошо. Это еще до покупки красок, да?

— Вообще обнаженная натура в живописи — классический прием, — пробормотал Рони. — Символизирует уязвимость, чистоту… Тут и вода как раз.

Иней хохотнул.

— Да уж, с голым задом любой почувствует себя уязвимым.

Вив всхлипнула и кинулась к себе в комнату. Громко хлопнула дверь.

— Вот ты баран, — протянул Элай.

— А чего сразу я? — возмутился Иней. — Не хотела, чтобы картину обсуждали, так и не приносила бы.

— А когда она, по-твоему, могла ее принести? — поинтересовался Туч. — Мы на завтрак шли вместе и обратно тоже.

— Явно Ингрид постаралась, — вздохнул Рони. — Она Вивиану сразу невзлюбила.

Элай постучал в дверь и, не дождавшись ответа, вошел. Вив закрыла лицо руками, но он обнял ее за талию и поцеловал в пушистую макушку.

— Ну, чего ты? — тихо спросил, развернув ее к себе. — Хорошая же картина.

Вив помотала головой, не отрывая рук от лица.

— Элай, прости, пожалуйста, — сдавленно пробормотала она. — Я не хотела, чтобы ее кто-то видел.

— Да ладно тебе, — усмехнулся в ответ. — Я там вроде неплохо получился.

В его душе сейчас пели фанфары, порхали бабочки, и широкая радуга изгибалась разноцветным мостом, ведя прямиком к счастливому будущему.

Он понравился Вивиане давным-давно. Она нарисовала его портрет первым, еще до Туча и Инея. Она считает его красивым. Если это не шаг навстречу, то что тогда вообще шаг?

Обняв Вив теснее, Элай пригладил ее мягкие кудряшки. Вот только как разговорить ее и не позволить еще больше замкнуться?

— Значит, ты не сама выставила портрет на всеобщее обозрение? — ровно спросил он, отлично зная ответ.

Конечно, не сама. Когда бы она могла? Он не спускал с нее глаз, проводил на завтрак и обратно.

— Конечно же, нет! — вырвалось у Вив, и она убрала от лица руки.

Щеки горят, глаза блестят, но слезы высохли и до истерики далеко.

— Это Ингрид! — мрачно добавила она. — Вне всяких сомнений! Она хотела смутить меня. Или тебя...

— Я лично считаю, что стыдиться мне нечего, — заметил Элай. — Но, похоже, ты права насчет Ингрид. Больше некому. А где ты хранила портрет?

— В шкафу, — буркнула Вив, отводя взгляд. — Ох, это так неловко…

Элай поймал ее подбородок и приподнял.

— Вив, это просто портрет, — отчетливо произнес он.

Не просто! Не просто! Это его портрет! Он там вообще без одежды. Вив рисовала его голым, она смотрела на него, любовалась. Может, фантазировала всякое…

— Даже Рони, наш образец добродетели, признал, что ничего тут такого, — спокойно добавил Элай. — Классическая живопись.

— Я не должна была, — вздохнула Вив.

Высвободившись из объятий, попятилась, упершись бедрами в стол, но Элай шагнул ближе — сегодня она от него не уйдет.

— Ты наверняка не впервые рисуешь с обнаженной натуры, — ревниво заметил он.

— Ну, да, — согласилась Вив. — В академии нанимали натурщиков. Но тебя я даже не спросила!

— То есть как идти в ущелье к карганам, так мое разрешение тебе не надо. А портрет рисовать — только с письменного одобрения? — сварливо уточнил Элай. — Вив, перестань. Я вовсе не против. Можешь рисовать, что тебе вздумается. Честно.