Книга Пламя на двоих, страница 56 – Ольга Ярошинская

— Почему отец отослал тебя?

Сердце заныло, будто в него всадили нож.

— Я горел изнутри несколько дней, — нехотя ответил Элай. Говорили — три, но казалось — вечность. — Отец решил, мне уже не помочь. Приказал закончить мои страдания. Но кое-кто верил в меня сильнее.

— А сейчас? Ты пытался поговорить с ним? Ты ведь жив и здоров. Ты — наследник!

— Он сделал свой выбор.

Чезарь откинулся на спинку кресла, разглядывая Элая так, будто увидел впервые. Что ж, инициация меняет людей.

— Знаешь, все эти россказни про драконью кровь, что она соблазняет и толкает на путь порока, — он покрутил смуглой кистью в воздухе, — иногда кажутся мне лишь удобным оправданием. Человек остается человеком. Я видел Игры. Ты бросился на помощь без колебаний. Тириан бы так не поступил.

— Для короля это скорее плюс, — усмехнулся Элай.

— Престол должен быть твоим, Риан, — твердо сказал Чезарь, подавшись вперед. — С тобой обошлись несправедливо!

— Я не вполне здоров, — отрывисто признался Элай. — Помимо крыльев у меня есть еще меч и знак летописца, и огонь...

— Как так? — изумился Чезарь.

— Мой огонь обжигает, — закончил Элай. — Я не могу прикоснуться… ни к кому.

Сегодня был миг, когда безумная надежда коснулась его души. Вивиана в его объятиях, глаза в глаза, вздох — как будто удивленный. Но ему померещилось. Она лишь набрала в грудь побольше воздуха, чтоб закричать чуть позже. Болевой шок.

Чезарь нахмурился, протянул руку, и Элай легонько коснулся его пальцев.

— Глядишь, обернешься драконом, как короли древности, — усмехнулся Чезарь, отдернув ладонь. — Вот будет потеха. Но, Риан, ты все равно имеешь все права на престол. Я знаю тебя с детства, я знал твою мать. Она не простила бы, если бы я остался в стороне. Я поговорю с королем. Ходят слухи, что драконья кровь сводит его с ума. Если он отказался от тебя и выбрал преемником младшего, значит, это действительно...

— Вам пора, — сказал Элай, невежливо перебив гостя.

Чезарь умолк, затем поднялся.

— Я напишу тебе, можно? — спросил напоследок.

— Буду рад.

А когда гость ушел, Элай бросился наверх, изо всех сил пытаясь подавить приступ, который поднимался в нем удушливой жгучей волной. Он упал на пол, вцепился зубами в ковер, выгибаясь от боли, и жадное пламя вгрызлось в него изнутри точно голодный дракон.

* * *

Тьма отступила, и перед глазами выросли ворсинки ковра, а ощущение собственного тела, разбитого и опустошенного, потихоньку вернулось. Дракон спрятался, но не ушел, и это было хуже всего — понимать, что боль повторится. В зубах застряли нитки, во рту остался соленый вкус крови, а мышцы мелко дрожали. Элай перевернулся на спину, и потолок над ним поплыл, покачнувшись. Уже совсем стемнело, а снизу доносились голоса.

— Откуда я знаю, что написал доктор? — возмущалась Вивиана. — Сам посмотри, какой почерк.

— Мне кажется, он просто ручку расписывал, — пробасил Туч. — А сказал-то что?

— Приходить к нему на обработку раз в день. Отстранил от практики на неделю.

Легко отделалась. Странно это — она шла через пламя…

— Судя по запаху, тебя обмазали каким-то дерьмом, — процедила Ингрид.

— Так и есть, — подтвердил Иней. — У нашего доктора от всех болезней одно средство, и не важно, что болит: голова или задница. Мажет все подряд.

— Пусть мажет, если помогает, — подал голос Рони.