Книга Поцелуй сирены и первобытные хищники, страница 77 – Елена М. Рейес

Члены моей команды начинают перетаскивать тяжелые сундуки из комнат для кормления ковена: серебро, монеты, слитки чистого золота и безделушки. Затем идут бухгалтерские книги. Мне дают посмотреть на нескольких, пока я нянчусь с мужчиной у моих ног, его ноги слишком тяжелы, чтобы нести бремя того, что он подонок.

Потому что я могу быть пиратом, временами диким зверем, но я бы никогда не причинил вреда ни в чем не повинной женщине, мужчине или ребенку. Это черта, которую ты просто не переступишь.

После того, как разбит последний кубок в золотой оправе и больше ничего ценного не осталось, я смотрю на ближайшего ко мне члена стаи.

— Сожги это все дотла.

И они это делают.

Пользуюсь бутылкой рома, которую захватил с собой на берег; делаю глоток и передаю ее в качестве ускорителя. Через несколько минут языки пламени взметаются ввысь, облизывая ярко-голубое небо, дым клубится на прохладном ветру. Крики страха отдаются эхом, камни и дерево трещат, а стадо превращается в ад.

Здесь больше нет кровавых денег.

И все же этого все еще недостаточно. Моя грудь вздымается, а когти ноют, когда фиалковые глаза Нериссы преследуют меня. Когда я слышу, как ее сладкий, страстный голос шепчет мне на грудь, как ее тело прижимается ко мне во сне несколько ночей назад.

Ищи меня там, где звезды горят ярче всего, Альфа Кай.

Это также напоминает мне о разговоре, который у меня был с матерью перед отплытием. Ее мягкая морщинистая рука дрожала, когда она прижала ее к моей щеке.

— Когда ты вернешься, сын мой? — спрашивает она дрожащим голосом, хотя и пытается это скрыть. Волки окружают нас, толпясь на причале, пока они загружают припасами мои корабли, воздух наполнен молитвами, обращенными шепотом к богам.

— Когда камень в моих руках, а моя пара рядом.

Другого выбора нет, хотя мне его и не давали. Пары должны быть вместе, и я не успокоюсь, пока Нерисса не будет здесь.

— Я обещаю, что вернусь и верну себе трон.

— Хорошо. Потому что я этого не хочу. Это слишком скучно для меня, Альфа. — Говорит Верис, и я поворачиваюсь достаточно быстро, чтобы заметить ухмылку на его лице. Он несет мою спящую крестницу, используя ее привлекательность как щит. Офелия очаровательна во всем своем сморщенном, похожем настарушку выражении лица. Особенно те, кто пьет молоко, свидетелями которых мне посчастливилось быть в течение последних трех дней.

Их беспокойство осязаемо, как их любовь.

Моя семья. Моя кровь. За что я сражаюсь.

— Я обо всем позабочусь, Кай. Просто возвращайся целым и невредимым.

— Обязательно. Я пришлю ответное сообщение достаточно скоро.

В последний раз обняв маму, поцеловав в лоб Офелию и похлопав по спине Вериса, я ухожу. От меня не ускользнуло, что мои отец и дедушка сейчас зализывают свои раны; они уже пожелали мне всего наилучшего наедине, и хотя наши проблемы не решены, мы разберемся с ними позже. Мое внимание сосредоточено исключительно на возвращении того, что принадлежит мне, и как бывшие альфы, они лучше других понимают, насколько сильны наши импульсы.

Спариваться. Охотиться. Кусать.

Я последую за самой яркой звездой. Она приведет меня обратно, я обещаю.

Я бы предпочел связать эти слова с моей матерью до того, как мои корабли отплыли…

— Альфа, — голос Отто отрывает меня от наблюдения за языками пламени, целующими небо. — Мы нашли кое-кого, кого тебе нужно увидеть.