Книга Заклятие истинной любви, страница 133 – Стефани Гарбер

– Пообещай мне, что не сожжешь свое сердце, и я отпущу тебя.

– Не проси меня об этом.

– Тогда не проси меня отпустить тебя!

Из его глаз скатилось еще больше слезинок, но он по-прежнему крепко держался за банку.

– Я сломлен. Мне нравится ломать все вокруг себя. А иногда я хочу сломать и тебя.

– Тогда сломи меня, Джекс.

Эванджелина почувствовала, как пальцы у нее на шее напряглись.

– Хоть раз я хочу поступить правильно, поэтому не сделаю того, о чем ты просишь. Я не могу снова смотреть, как ты умираешь.

Слово «снова» царапнуло ее подобно шипу.

– Что значит «снова»?

– Ты умерла, Эванджелина. – Джекс притянул ее ближе, и она почувствовала, как поднимается и опадает его грудь. – Я держал тебя на руках, когда это случилось.

– Джекс… Я не понимаю, о чем ты говоришь. Я никогда не умирала.

– Нет, умирала. В ту ночь, когда ты открыла Арку Доблестей. В самый первый раз я не отправился с тобой. – Он на мгновение замолчал, а затем она услышала в своей голове: – Я не смог сказать прощай.

– Там были только вы с Хаосом, – прошептал он. – Как только Хаос снял шлем, он убил тебя. Я пытался остановить его, пытался спасти тебя, но… – Джекс открыл и закрыл рот, словно слова никак не шли. – Но не смог. Когда я добрался до Доблести, он уже укусил тебя… и выпил слишком много крови. Ты умерла у меня на руках. Единственное, что я мог сделать, – это воспользоваться камнями и повернуть время вспять. Меня предупреждали, что цена за это будет непомерной, но я думал, что платить придется мне. Я и представить не мог, чего ты лишишься.

– Прости меня, – мысленно попросил он.

– Тебе не за что извиняться, Джекс.

– Это моя вина, – процедил он сквозь стиснутые зубы.

– Нет, ты не виноват. Я потеряла память не потому, что ты повернул время вспять. Я утратила воспоминания, потому что Аполлон забрал их у меня.

На мгновение на лице Джекса появилось убийственное выражение, но он быстро поборол приступ ненависти.

– Это неважно. Важно то, что ты умерла. И если умрешь снова, я больше не смогу тебя вернуть.

– Значит, ты предпочтешь жить без меня?

– Я бы предпочел, чтобы ты жила.

– Я живу, Джекс, и не собираюсь умирать в ближайшее время.

Эванджелина прикрыла глаза, а потом поцеловала его.

Поцелуй был подобен молитве, тихий и почти умоляющий, сотканный из дрожащих губ и нервных прикосновений. Все равно что протягивать руку в темноте, надеясь вот-вот выйти на свет. Губы Джекса имели сладковатый металлический привкус, как яблоки и кровавые слезы одновременно.

– Ты не должна была этого делать, Лисичка, – едва слышно прошептал он.

– Теперь уже слишком поздно. – Эванджелина обвила руками его шею и притянула ближе к себе, приоткрывая рот. Кончик его языка медленно скользнул внутрь.

Поцелуй Джекса оказался гораздо более нежным, чем она себе представляла. Он был похож не на горячечный сон, а скорее на желанную тайну, на опасный шепот, который может вырваться наружу, если вести себя слишком безрассудно. Джекс осторожно скользнул руками вниз, к пуговицам ее плаща, и расстегнул их одну за другой. Когда он спустил плащ с ее плеч, позволяя ему упасть на землю, ноги Эванджелины подкосились, а в легкие перестал поступать кислород.

Она ошибалась раньше. Ее жизнь вовсе не складывалась из моментов, ведущих к Арке Доблестей. Каждое мгновение вело ее в это самое место, к этой самой минуте. Это стоило и разбитого сердца, и искренней и фальшивой любви, но все пережитое позволило ей понять, что именно эта любовь – настоящая.