Книга Заклятие истинной любви, страница 139 – Стефани Гарбер

– Отпустите меня! – Джекс отчаянно задергался, когда нападавшие потащили его прочь от принца.

Только это были вовсе не стражники Аполлона, как он сначала предположил. Он знал этих людей. Они были похожи на Дейна и Лисандра Доблестных, старших братьев Кастора.

– Уберите от меня руки! Это не ваша битва.

Дейн, самый здравомыслящий из братьев Кастора, что-то пробормотал, но Джекс ничего не расслышал из-за шума крови в ушах и криков Эванджелины, которая все еще лежала связанная на земле.

– Почему вы держите меня, а не помогаете ей? – закричал Джекс.

И тут он увидел Вульфрика.

Впервые с той ночи в Доблести. Но сегодня он выглядел так, словно собрался на битву: ножи прикреплены к ремням на плечах, по бокам пристегнуты два меча, а за спиной – еще одно оружие.

Вульфрик разговаривал с Аполлоном. Джекс ждал, что он пронзит мерзавца одним из своих ножей, а затем снимет оковы с Эванджелины. Но все в этой пещере, казалось, лишились рассудка. Вместо того чтобы заколоть его, Вульфрик похлопал принца по плечу и протянул платок. После этого направился к Джексу и своим сыновьям, даже не взглянув на Эванджелину.

– Да что с вами всеми не так! – взревел Джекс.

Вульфрик одарил его мрачным взглядом и провел рукой по бороде.

– Прости, сынок. Но я не позволю тебе приблизиться к ней.

– Ты меня не остановишь, – прорычал Джекс. Он снова попытался сбросить руки Дейна и Лисандра с плеч, но Доблести оказались гораздо сильнее, чем он помнил.

– Она его жена, – сказал Вульфрик, словно это все объясняло.

– Он собирается принести ее в жертву дереву! – выкрикнул Джекс.

Аполлон выглядел едва живым. Его лицо было залито кровью и почти не узнаваемо из-за ударов, которые ему нанес Джекс. Но он все еще стоял на ногах и держался за меч.

А Вульфрик по-прежнему ничего не предпринимал. Джексу не всегда нравился Вульфрик Доблестный, но он его уважал. Во всяком случае, Вульфрик верил в честь и справедливость, во все то, о чем он говорил в своих тостах.

– Дело в том, что я беглый преступник? – спросил Джекс, глядя на Вульфрика. – Все эти истории обо мне – ложь. Я не крал воспоминания Эванджелины – это сделал Аполлон!

– Мне нет до этого никакого дела, – проворчал Вульфрик. – Я поступаю так, потому что это правильно.

– Неправда, и ты это знаешь, – крикнул Джекс.

Эванджелина, лежавшая на земле, все еще отчаянно пыталась избавиться от оков. Когда она подняла голову и встретилась с Джексом взглядами, по ее щекам непрерывным потоком текли слезы. Но ее глаза сияли. Даже сейчас, в этом бедственном положении, она выглядела невероятно красивой. Ее губы не шевелились, но он услышал ее голос в своей голове:

– Все будет хорошо.

Но хорошо уже не будет.

Если Джекс снова потеряет ее, то уже ничего никогда не будет хорошо.

Эванджелина не оставляла попыток содрать кожу о кандалы, сковывающие ее запястья. Ей требовалась всего лишь одна капля крови. Она должна была спасти себя и Джекса – ей не хотелось даже думать о том, что с ним случится, если она не освободится.

Их история не могла закончиться вот так.

Джекс однажды сказал ей, что у героев не бывает счастливого конца. Но это не значит, что они должны были уступить его злодеям.

Аполлон едва держался на ногах после того, как Джекс избил его. Нос принца был сломан и кровоточил. Один глаз заплыл и почти не открывался. Но ему все равно удалось поднять меч высоко над головой.