Книга Заклятие истинной любви, страница 142 – Стефани Гарбер

Второй брат – обладатель смуглой, золотистой, почти светящейся кожи – казался немного приятнее.

– Ничего личного, Джекс. Мы просто исполняли просьбу отца.

Джекс крепче обнял Эванджелину и бросил сердитый взгляд на Вульфрика, который только что присоединился к ним.

– А ты не мог найти более простой способ избавиться от принца? – спросил Джекс. – Например, пронзить ему брюхо мечом или отрубить голову?

Услышав об отрубании головы, трое Доблестей поморщились.

Джекс усмехнулся.

На самом деле никто никогда не отрубал Доблестям головы, но они наверняка слышали эту историю и, вероятно, видели их безголовые статуи в гавани Валорфелла.

– Мне очень жаль, что тебе пришлось все это пережить, – обратился Вульфрик к Эванджелине. В его взгляде отражалось искреннее раскаяние, но что-то в его словах, в том, как он произнес «пришлось это пережить», заставило ее подумать о том, что он вовсе не сожалеет.

У Эванджелины сложилось впечатление, что Вульфрик верит, что поступил правильно, что его поступок был важнее, чем боль или ужас, с которыми ей пришлось столкнуться. Затем он рассказал историю этого ужасного древа. О том, как посадил его, не зная, что оно из себя представляет на самом деле, и как Аполлон узнал о нем и начал проявлять интерес. Вульфрик сказал Эванджелине и Джексу, что дважды предупреждал принца. Эванджелина поверила его словам, но не тому, что Вульфрик Доблестный хоть немного сожалеет о том, что принц не прислушался к его предостережениям.

– Что теперь? Собираешься вернуть королевство? – спросил Джекс.

Вульфрик рассмеялся.

– Мне не нужно ничего возвращать. Север всегда был моим. – Он, насвистывая, направился к выходу из пещеры. – Пойдемте, сыновья, – позвал он через плечо. – Нам нужно найти вашу сестру.

Братья переглянулись, и Эванджелина подумала, что они не хотят сопровождать отца в очередном походе. Не то чтобы она винила их. Она и сама не горела желанием искать Аврору.

– Как думаешь, что они с ней сделают? – спросила Эванджелина, как только Доблести ушли.

– Вряд ли они ее найдут, – ответил Джекс. – Эти двое не хотят гоняться за сестрой и сдадутся уже через пару дней. А Вульфрик слишком горд, чтобы позволить кому-то вне их семьи узнать, что его дочь – чудовище.

«Совсем как Кастор», – подумала Эванджелина, но не стала произносить этого вслух. На самом деле Кастор ей немного нравился. Но она больше не хотела говорить о Доблестях. Она не сомневалась, что это не последняя их встреча. Теперь, когда Аполлона не стало, ее титул принцессы более ничего не значил. И если Вульфрику Доблестному нужно королевство, пусть его забирает. Главное, что у нее есть Джекс.

Джекс тихо рассмеялся, и Эванджелина заподозрила, что он услышал ее мысли.

Она повернулась и внимательно осмотрела его. Под левым глазом наливался пурпурно-синий синяк, губа была рассечена, а одежда разорвана. Все пуговицы на рубашке отсутствовали, а левый рукав и вовсе свисал с плеча.

И все равно он выглядел так же прекрасно, как и всегда.

Его вид напомнил ей об их первой встрече, когда он сидел в глубине своей церкви и рвал на себе одежду. Только сейчас Джекс улыбался.

Когда они неспешно двинулись к выходу из туннеля, Эванджелина увидела, как его губы изогнулись в дерзкой усмешке.

– Куда мы идем? – спросила она.

На его щеке чуть ниже пореза появилась ее любимая ямочка.