Книга Баллада о проклятой любви, страница 4 – Стефани Гарбер

Джекс недобро прищурился:

– Тогда почему ты не убила меня, Лисичка? Той ночью в склепе я дал тебе кинжал, и ты могла бы легко воспользоваться им. Я был так близко к тебе… – В его глазах вспыхнули искорки веселья, когда он посмотрел на ее шею. На то самое место, где всего три ночи назад были его губы.

Эванджелина покраснела от непрошеных воспоминаний о его языке и зубах, слегка прикусывающих ее кожу. Джекс тогда был отравлен вампирским ядом, а она – непроходимой глупостью.

Той ночью она осталась рядом с Принцем Сердец, чтобы не позволить ему испить человеческой крови и превратиться в вампира. Крови он не испил, зато сполна насладился ее состраданием. Джекс поведал ей историю об одной прекрасной девушке, которая заставила его сердце биться вновь, – историю о принцессе Донателле. Она должна была стать его истинной любовью, но вместо этого вонзила кинжал ему в сердце.

Услышав эту историю, Эванджелина увидела в Джексе того самого трагичного Принца Сердец, к которому впервые обратилась за помощью. Но у Джекса было разбито не только сердце, он весь оказался сломлен. И ей не стоило больше надеяться на то, что он станет кем-то другим.

– Той ночью в склепе я совершила ошибку, – произнесла Эванджелина, глядя в нечеловеческие глаза Принца Сердец. Румянец медленно сошел с ее щек. – Но если подвернется еще один шанс, то я без колебаний воткну в тебя клинок.

Джекс усмехнулся, демонстрируя милые ямочки, которых он не заслуживал.

– Я почти поверил в твои слова. Но если ты и правда желаешь избавиться от меня, то ранить меня будет недостаточно. – Он достал из кармана белоснежное яблоко и рассеянно подкинул его в воздух. – Если ты действительно хочешь, чтобы я навсегда исчез из твоей жизни, то помоги мне найти утраченные детали Арки Доблестей и открыть ее. После этого ты меня никогда больше не увидишь, я обещаю.

– Как бы мне ни хотелось избавиться от тебя, я никогда не стану открывать ее. Не ради тебя.

– А ради Аполлона?

Эванджелина почувствовала острый укол боли за принца и новую вспышку гнева из-за Джекса.

– Не смей произносить его имя.

Джекс расплылся в еще более широкой улыбке, выглядя подозрительно довольным ее вспышкой гнева.

– Если ты согласишься помочь мне, я выведу его из этого подвешенного состояния.

– Ты сошел с ума, если думаешь, что я соглашусь на это. – Ее первая сделка с Джексом и привела ко всей этой неразберихе. Не будет больше ни общих дел с ним, ни соглашений. Вообще ничего. – Мне не нужна твоя помощь с Аполлоном. Я нашла способ вернуть его к жизни. – Эванджелина обернулась к запечатанной двери в глубинах библиотеки. Та все еще была наполовину скрыта в тени, но Эванджелина могла бы поклясться, что волк, увенчанный короной, ухмылялся так, словно знал, что ей под силу наконец-то открыть замок.

Джекс мельком взглянул на дверь и рассмеялся тихим, издевательским смехом.

– Думаешь, что найдешь там способ исцелить Аполлона?

– Я уверена, что так и будет.

Джекс снова усмехнулся, в этот раз гораздо мрачнее, и с наслаждением откусил от яблока.

– Дай знать, если передумаешь, Лисичка.

– Я не пере…

Не успела она договорить, как его и след простыл. Лишь эхо его зловещего смешка все еще раздавалось в библиотеке.

Эванджелина не собиралась поддаваться на его уговоры. Старый библиотекарь однажды сказал ей, что за дверью той сокрыты давно утраченные книги и истории о Доблестях. Члены первой королевской семьи Севера были обычными людьми, но все знали, что они обладали поистине невероятной магической силой. Онора Доблестная, первая королева Севера, считалась величайшей целительницей всех времен. И Эванджелина имела все основания полагать, что в книгах по ту сторону двери найдутся и истории о ее чудесном целительстве. Эванджелина надеялась, что в них есть способ вернуть человека из состояния вечного сна.