Книга Однажды разбитое сердце, страница 105 – Стефани Гарбер

Теперь она была здесь. Приехала на Север, думая, что это ее единственный шанс найти любовь и счастливую жизнь. И это заставило ее задуматься, действительно ли ее просто тянуло к Джексу.

– Темный парик, наверно, послужил бы лучшей маскировкой, но твои волосы слишком красивы, чтобы их прятать. – ЛаЛа нанесла еще одну порцию золотистой пудры на щеки Эванджелины, а затем посыпала на волосы, скрыв последние намеки розового оттенка и завершив ее преображение.

Ее подруга проделала прекрасную работу, но Эванджелина почувствовала легкое беспокойство, заметив, как застегивается ее накидка, намеренно оголяя ее шею и декольте. Может, ей и не удалось получить ответы от Джекса о вампирах, а мама никогда не рассказывала про них. Но Эванджелина прочла несколько историй, в каждой из которых говорилось, что вампиры любят кровь и кусать своих жертв и что они предпочитают пить кровь именно из горла.

– Вся эта открытая кожа сведет Хаоса с ума, – сказала ЛаЛа. – Но поверь мне, он заслуживает гораздо худшего, чем эта маленькая пытка. – С этими словами ЛаЛа взбежала вверх по лестнице, словно превращение Эванджелины в приманку для вампиров – абсолютно разумный поступок.

Пока Эванджелина переодевалась, Джекс тоже привел себя в порядок. Поднявшись наверх, она обнаружила его сидящим в кожаном кресле у потрескивающего камина. Он облачился в камзол серо-стального цвета с серебристыми матовыми пуговицами, сделанными из неизвестного ей материала. Его острое лицо было свежевыбрито, а волосы – влажными. Голубые локоны беспорядочно завивались, упав на его лоб, пока он праздно подбрасывал бледно-розовое яблоко, такого же нежного оттенка, что и обложка книги в его руке. Он поднял голову и посмотрел прямо на нее, как только Эванджелина вошла в комнату.

У Эванджелины свело живот. Она твердила себе, что в этом виноват лишь голод, а не взгляд Джекса, который медленно осматривал каждый участок ее черных сапог, укороченную юбку, облегающий кружевной корсет, стягивающий талию, и…

Он резко замер, когда добрался до оголенной кожи на ее груди и шее.

Челюсть напряглась. Цвет его глаз стал глубже. На какую-то долю секунды он стал выглядеть смертоносным.

И внезапно, без какого-либо предупреждения, Джекс бросил ей свое яблоко, и выражение его лица прояснилось.

– Тебе стоит перекусить, ночь обещает быть долгой.

Розовый фрукт мягко приземлился в руки Эванджелины. Оно было тяжелее, чем должно быть обычное яблоко. Но прежде чем она успела разгадать эту загадку или обдумать промелькнувший загадочный вид Джекса, ее мысли сменили направление, стоило Эванджелине заметить название розовой книги в его руках. «Рецепты Древнего Севера: Переведены впервые за пять сотен лет».

Это был тот же самый том, который лежал на ночном столике Марисоль. Эванджелина не знала, как ей удалось вспомнить название, – она лишь мельком видела книгу больше недели назад. Эванджелина не должна была помнить это так хорошо. А еще она должна была подумать о сводной сестре.

– Я забыла о Марисоль!

– Кто такая Марисоль? – отозвалась ЛаЛа.

– Ее сводная сестра, но я не понимаю, почему мы сейчас говорим о ней, – сказал Джекс.

Эванджелина кивнула на книгу в его руках.

– Такой же том лежал на тумбочке Марисоль, и это напомнило мне, насколько она сейчас беззащитна. Она осталась в Волчьей Усадьбе, если только королевские стражники не уволокли ее куда-нибудь для допроса.