Книга Однажды разбитое сердце, страница 113 – Стефани Гарбер

– Ты не захочешь выпускать никого из них из клеток, – сказал Хаос. В его голосе слышалось веселье, но трудно было сказать наверняка, когда бронзовый шлем скрывал большую часть лица, а вместе с ним и его мимику. – Это заключительный этап процесса посвящения в Орден Шпионов и Убийц. Существует два разных типа укусов. Мы можем укусить человека, просто чтобы испить его крови. Или можем заразить наши укусы вампирским ядом, чтобы превратить человека в вампира. Каждый человек здесь получил зараженный ядом укус.

– Значит, теперь они все превращаются в вампиров? – Эванджелина бросила взгляд в сторону клеток. Пленники гремели прутьями и вырывали замки с одичавшим видом. Но при этом они выглядели еще привлекательнее, чем раньше. Их кожа светилась. Движения были резкими, словно удары ножа, а волосы, даже заляпанные кровью, блестели подобно шелковым занавескам.

– Яд исправил их людские недостатки, но они не обратятся в вампиров, если не выпьют человеческой крови до рассвета, – поведал Хаос. – На рассвете вампирский яд рассеется. И пока этого не произойдет, новообращенные будут изо всех сил бороться, чтобы выбраться из своих клеток и испить крови. Те из них, кому удастся вырваться из клетки и выпить человеческой крови, станут полноправными вампирами и членами нашего ордена.

– Что происходит с остальными? – спросила Эванджелина.

– Тебе стоит беспокоиться о том, что вы двое больше всего приближены к человеческой сущности. Так что, возможно, вам захочется поскорее закончить эту встречу. Желание сделать первый лакомый укус непреодолимо. Мы называем это голодом, но на самом деле это боль. – Хаос сделал паузу, позволяя Эванджелине слушать лишь скрежет клеток.

Она почувствовала, как сердце подпрыгнуло к самому горлу, давая ей понять, что взгляд Хаоса снова устремлен на нее. Горячий, голодный и…

Джекс прочистил горло.

Хаос отвел глаза.

Эванджелина вздохнула, но не слишком глубоко.

– Новообращенные не обладают вампирской силой в полной мере, – невозмутимо продолжил Хаос. – Но сильное желание прокормиться и выжить иногда может восполнять это. Одному или двум всегда удается сбежать.

Периферийным зрением Эванджелина уловила вспыхнувшую алую искру. Девушка с рыжевато-медными кудрями сидела в клетке недалеко от балкона, вот только теперь ее волосы выглядели как языки пламени, а она сама не казалась столь беспомощной: ее пальцы обхватывали прутья, а язык скользил по губам, облизывая.

Эванджелина поймала себя на том, что крепче сжимает руку Джекса, благодарная за то, что он ее не отпустил.

Хаос склонил голову и остановил взгляд на их переплетенных пальцах.

– Интересно.

– Это становится утомительным. – Джекс отбросил руку Эванджелины и неторопливо вернулся в учебный кабинет, где скрежет новообращенных вампиров и грохот клеток не звучали так всепоглощающе.

Хаос и Эванджелина последовали за ним. Вампир опустился в большое кожаное кресло, единственное, где не было кандалов. Он указал на другие места, но Эванджелина предпочла стоять. Зная, как быстро перемещаются вампиры, она не хотела сидеть в кресле, где ее запястья и лодыжки можно были с легкостью заковать.

– Мы хотим знать, кто убил Аполлона, – сказал Джекс.

Хаос взглянул на Эванджелину.

– До меня дошли слухи, что это сделала ты, находясь в постели, прямо на своем…