Книга Бессмертная и непопулярная, страница 50 – Мэри Дженис Дэвидсон

— У меня здесь пациенты.

В какой-то момент Джон поднялся на ноги. Всё ещё держа пистолет в руке, он бешено размахивал им, пытаясь прицелиться во всех нас сразу. Другая его рука была согнута под тошнотворным углом; я удивилась, как он смог подняться на ноги, не говоря уже о том, чтобы стоять и держать пистолет поднятым. Его лицо приобрело цвет овсянки. На лбу крупными каплями выступил пот.

— Никто меня не провожает! Никто из вас, уродов, и близко ко мне не подойдёт. Я сам выйду.

— Ну, ладно, не делай из мухи слона, — сердито сказала я. — Знаешь, мне следовало бы наорать на тебя за то, что ты в меня стрелял, но я собираюсь оставить всё как есть. Теперь мы в расчёте за всё, верно?

— Пошла ты, — ответил он, его голос звучал холодно и жестко, и мы все притворились, что не замечаем слёз на его нижних ресницах. — Ты жива только потому, что я… потому что я пока не хотел твоей смерти.

— Всё, что угодно, лишь бы поддержать твоё хрупкое мужское самолюбие. Но я думаю, тебе лучше вернуться сюда с улучшенным настроем.

— Мы ещё увидимся, — пообещал он. — С хорошим настроем и не только, — затем он опустил пистолет — вероятно, ему было слишком больно одной рукой засовывать его обратно в наплечную кобуру — и просто ушёл. Проходя через вестибюль, он один раз оперся о перила — и с отвращением отдёрнул руку, стряхивая с пальцев засохшую жвачку.

— И ты хотела выселить меня, — мягко упрекнула я Джессику.

Делк наткнулся на гигантские входные двери, повозился с ручкой девятнадцатого века, выругался на щеколду, открыл дверь, ещё раз выругался в наш адрес… и исчез.

— У него впереди большой личностный рост, — заметила я. В груди у меня полегчало; неужели пуля прошла навылет? Должно быть, так оно и было. Я надеялась на это; я не хотела, чтобы Марк или кто-нибудь другой, копаясь там, снова нашёл её.

— Младенцу повезло, что он решил уйти.

— Мы вытворяли с младенцем всякие гадости, если ты забыл. Или тебя это не волнует?

Синклер смотрел на остатки моей разорванной рубашки, на пятна крови.

— Нет, — решительно сказал он. — Меня это не волнует.

Глава 21

— Мы не можем оставить его в живых, — сказала Тина.

— Конечно, можем.

— Ваше величество, будьте благоразумны. Я знаю, что вы любите этого ребёнка, но он опасен.

— Я по-прежнему считаю его своим другом, ясно? Друзья часто ссорятся. Или это просто неприятности? В любом случае, мы не всегда ладим на сто процентов. Взгляни на меня и Джессику!

— Ну конечно, — сказала маленькая мисс Миелома приглушённым голосом.

Мы были в (первой) гостиной. Мы выбрали её, потому что там было два дивана, а нам с Джессикой нужен был один. Чёрт, мне нужна была больничная палата. Но диван, пахнущий пылью, был лучшим, что я могла сейчас предложить.

— Несомненно, после того, что произошло сегодня, ты всё же не считаешь его своим союзником?

— Эрик, постарайся понять его точку зрения! Если кто-то ведет счёт, мы опережаем его по очкам, хорошо? Так что, серьёзно: не гоняйтесь за ним, ребята. И не приказывайте другим вампирам делать это. Джон за пределами беспокойства вампиров.

— Глупая сентиментальность.

— Эй, я тоже на него зла, ясно? Он подстрелил меня. В грудь. Святой водой. Но я не стану его убивать.

Все посмотрели на мою грудь.

— Нет, серьёзно. Он не хотел этого делать. Вернее, хотел, но знал, что это меня не убьёт — он был напуган, ясно? Напуган и унижен, а это худшее сочетание из всех возможных. По крайней мере, худшая часть позади.