Книга Кровь песков, страница 115 – С. К. Грейсон

Кира оказалась спутницей лучше, чем я ждал. Я собирался раздражаться от самого факта компании — привык путешествовать лишь с Алзой. Но Кира не забивала тишину болтовнёй; ей, как и мне, было комфортно молчать. Вместо слов мы оба пасли горизонт, ловили едва заметную, но неоспоримую жизнь пейзажа.

Если не вникать, вокруг — пустота, цвета выжжены солнцем. Но магия выдавала лисицу-фенека в норе и мышей, шуршащих в сухом кустарнике. Зефир, кружась в вышине, высматривал добычу.

Я заставил себя вновь смотреть между чёрных ушей Алзы — взгляд всё чаще уходил к моей молчаливой спутнице. Кира, задрав голову, следила за кругами сокола; солнце лило по её смуглой коже золото. Мышцы Алзы подо мной дрогнули — она чувствовала моё напряжение.

Я просто отвык от чужого присутствия.

Впереди поднялась гряда камней, и я показал туда:

— Переждём жару у скалы, в тени.

Кира кивнула:

— Как думаешь, сколько до клана Оту́ш?

— В последний раз пустыня показала мне их стоянку за четыре ночи. Но если она так зла, что лавовые вирмы снова вышли на охоту, — не удивлюсь, если придётся идти дольше.

— Надеюсь, успеем раньше, — призналась Кира. — Не хочу оставлять лагерь один на один с вирмом надолго.

— Для изгнанницы ты уж больно рвёшься защищать кланы, — заметил я.

— Я теперь гражданка Келвадана, — возразила она.

— И всё же едешь в дикие земли с тем, кто хочет, чтобы Великий город пал.

Её тёмные брови сдвинулись, нижняя губа плотно выдвинулась — она зыркнула на меня. Захотелось упрямить её дальше — этот взгляд напоминал ту дикую дерзость, с которой она стояла передо мной в самую первую нашу встречу.

— За что тебя изгнали? — спросил я прежде, чем подумал, зачем мне это знать.

— По той же причине, по которой ушёл из Келвадана ты, полагаю.

Я напрягся в седле. Я знал, что она в курсе моей личности — она назвала меня по имени ночью во время Испытаний. Не удивительно, если королева Гиневра или Адерин рассказали; но мы это не проговаривали. Сейчас её слова зацепили торчащую нитку — потяни, и расползётся вся ткань нашего шаткого мира.

— Магия пустыни — нелёгкая ноша, — выдал я в ответ. — И всё же она должна была помочь выжить в изгнании.

Кира нахмурилась ещё сильнее, но уже с недоумением. Покачала головой:

— Не помогала. Все те годы она… спала. Я думала, пустыня отвернулась — за то, что я натворила, за то, что сорвалась. Она не просыпалась, пока… пока не ты.

Она посмотрела на меня, будто взглядом хотела пройти сквозь металл маски. Я отвернулся.

Мы как раз добрались до невысокой скальной гряды — осколка, будто кувшин гиганта упал и разлетелся посреди равнины.

Мы спешились в тени: прохлада под скалой была как глоток воды. Пот собирался между пальцами в перчатках и у основания шеи, но снимать их я не решился. Рядом с Кирой я ощущал себя обнажённым — сколько слоёв ни надень. Будто титул Вайпера не ложился на меня ровно, когда она смотрела. Она видела под маской.

— Моя лошадь погибла.

Я моргнул: её слова прозвучали без предисловия. Она не отрывала взгляда от золотистой гривы Дайти, пропуская её сквозь пальцы.

— Когда она сломала ногу, наш конюший перерезал ей горло. Я почувствовала, как она уходит, — а в следующий миг все, кто стоял в двадцати шагах, были мертвы. Земля разверзлась и проглотила их. — Её плечи поднялись к ушам, будто для защиты. Меня на миг потянуло положить ладонь между её лопаток — притупить ту боль в груди, которую я чувствовал в своей собственной.