Книга Кровь песков, страница 121 – С. К. Грейсон

Мы взяли к каменным выходам — там норы и трещины дают зверью дом. Воздух здесь был густой, и странный земляной запах поднял волоски на моих руках. Мы прошли немного, когда услышали — жуткое шипение и плевок, как у каракала в течке.

Я резко обернулась — поздно.

— Кира!

Дайти встал на свечу, разворачиваясь на задних, чтобы уйти от чёрно-белого размыва, сорвавшегося с ближайшего валуна. Я съехала назад, но успела вцепиться коленями как раз вовремя, чтобы не рухнуть.

Кошачья тень юзом ушла по ту сторону от меня, уставилась на меня светящимися фиолетовыми глазами — и тут же изменила направление с нечеловеческой стремительностью. Я не успела выхватить саблю, как между мной и нападавшим влетела тёмная масса.

Эрикс ударом встретил зверя, поймав его на середине прыжка. Он рубанул саблей по телу — длиннее любого каракала, что я видела, — но тварь вывернулась. Воздух рассёкся треском: когти распороли рукав Эрикса, но, если он и был ранен, вида он не подал.

Он уже снова шёл в атаку, пытаясь взять зверя на противоходе, пока тот приходил в себя после рывка. Когда Эрикс обрушил рубящий удар, тварь отвесила лапищами — размером с вееровые листья — когти вцепились в кожаные накидки на его бёдрах.

Удар Эрикса рассёк плечо чудовища. Оно всё же дёрнуло его вниз, когда встало на дыбы с шипением. Эрикс рухнул, головой о камень стукнуло так, что отозвалось у меня в черепе.

Оцепенение прорвалось рваным криком. Я увидела, как пасть зверя раскрылась, чтобы вырвать кусок из его плеча. Эрикс лежал неподвижно. Я метнула вперёд ладонь, раскрытую, и сила хлынула.

Глухой удар и треск раскололи воздух: валун у меня под боком врезал тварь в скальную стену. Я, тяжело дыша, уставилась на глыбу размером со меня. Я метнула её, даже не подумав. Часами пыталась — безуспешно — несколько ночей назад, а тут — с одного толчка, в панике.

Эрикс.

Мысль — и я, без всякой грации, сползла с Дайти, метнулась к Эриксу. Он не шевелился.

Живот свело от медного вкуса в воздухе. Я упала на колени и осторожно приподняла его голову — пальцы тут же стали мокры от крови, пропитавшей затылок. Потянулась за концом полотнища, охватывающего его голову и плечи, — и на миг пальцы зависли над тканью. Я встряхнулась. Затем сжала челюсти и начала разворачивать серый лён. Пусть прикрывается сколько хочет — вряд ли он поблагодарит меня за то, что оставила бы его истекать кровью без помощи.

Под слоями его капюшона открылся беспорядок тёмных волн — прежде я видела лишь отдельные пряди, выглядывающие из-под маски. Меня потянуло зарыться в них пальцами, но я заставила себя сосредоточиться. Повернув его голову, чтобы осмотреть затылок, я нашла волосы, сбитые кровью. Источник, похоже, прятался под кожаным ремнём, удерживавшим маску.

Пальцы заскользили по пряжкам в колебании — и всё-таки я их расстегнула. Ремни ослабли, маска упала на землю с глухим звоном, слишком тяжёлым для её размера. Я раздвинула волосы, нащупывая рану: пряди были шёлковистые на ощупь — даже пропитанные кровью.

Порез обнаружился быстро — неглубокий, хоть и кровил, как это обычно бывает со ссадинами на голове. Похоже, капюшон и маска смягчили удар, кожа лишь разошлась. Под пальцами припухлость — не больше, чем ушиб.

Я вернула голову в исходное положение, устроив её у себя на коленях. И, хотя это казалось странным нарушением, всё же дала себе посмотреть вдоволь на его лицо.