Книга Волшебный десерт для мага. Я (не) твой сахарок!, страница 32 – Елизавета Рождественская

Обучаясь у старого мастера из крохотной деревеньки в три дома под Стоунсвиром, я точно также каждое утро выходил в просторную кухню и «слушал хлеб». А он говорил. Говорил, какой сегодня будет погода, сколько порций сдобы лучше замесить про запас и в какой угол поставить опару. Я учился быть обычным человеком, и хлеб помогал мне ощущать магию в повседневности, слушать себя, видеть глубже.

Простояв несколько минут в оглушающей тишине, надел чистый фартук и принялся за дело. Подкормил молодую закваску, достал формы, активировал магическую печь и затопил обычную. Именно последнюю использовал для традиционного хлеба. Хрустящая корочка и ни на что не похожий аромат дровяной печи заставляли посетителей становиться в очередь буквально с первого дня. Это обстоятельство, кстати, явно злило мою дражайшую соседку, а может, не только это. С самого начала Вероника смущалась и злилась из-за любой мелочи, а я, да, не мог на неё не смотреть. Миловидное личико, обрамлённое светлым облаком волос, яркие зелёные глаза, чуть вздёрнутый носик с едва заметными веснушками и невероятно живая мимика. Маленькая трудолюбивая пчёлка, порхавшая от прилавка к кухне целыми днями. Её работа с карамелью и шоколадом завораживала. Тонкие пальцы ловко превращали бесформенную массу в изящный цветок, а растопленный на огне сахар в тонкую ажурную надпись по заказу клиента. Завораживающее зрелище, которое я мог изредка наблюдать вечерами, и лишь благодаря тому, что в процессе работы девушка ничего не видела и не слышала, а её назойливый фамильяр ежедневно улетал в неизвестном направлении…

— Вот Дирх! — мысли снова пришлось встряхнуть и направить в нужное русло. — Пора действительно найти себе увлечение, чтобы мозги на место встали…

Пробубнил, доставая из-под полок тяжёлый чан. Предстояло замесить специальные пирожки, не используя обычную муку. Клиентка, которую отправила ко мне Вероника после своих фокусов с солью (в которых, кстати, так и не призналась, откупившись небольшим скандалом и вкуснейшим сливовым пирогом), оказалась больной женщиной. Её история никого не могла оставить равнодушным, и я решил изобрести что-то более съедобное, чем сухие хлебцы с семенами льна и тыквы. На разработку рецепта ушло несколько вечеров, но сейчас я с уверенностью мог сказать, что пирожки с ягодной начинкой получились отменные, поэтому смело подготовил для теста большую ёмкость.

Утро окончательно вступило в свои права, когда ко мне из-за резной ширмы, разделявшей пекарню и кофейню, выплыл господин Индиан, тучный мужчина средних лет. В руке мужчина держал стаканчик с кофе. И так каждое утро — сначала за кофе, потом за сдобой. Надо будет всё-таки найти с Сахарком общий язык, чтобы попросить её заряжать сахарные булки эффектом похудения. Я свою магию использовать практически не мог, слишком велика вероятность дать кое-кому ненужную подсказку. То, что меня ищут и через магический след, я не сомневался.

— Винсент, друг мой, светлого утра, — произнёс господин Индиан неприятным гнусавым голосом. — Не мог пройти мимо и не пожелать успешной работы моему дорогому другу.

Протянул мужчине руку, еле сдержав усмешку. Господин Индиан напомнил мне одного чинушу при императорском дворе. Тот тоже за секунды становился другом всем, да так филигранно, что сам император не смог бы сказать, когда успел перейти с ним на «ты» и наобещать различных привилегий.