Книга Десять причин никогда не быть с тобой, страница 201 – Мира Ризман

По слухам выходило, будто Найиль решила вернуться в тот мир, в котором жила все прошлые годы, и Маркус решил воспользоваться ситуацией, подбросив новости о тоске по дочери.

— Вообще-то я не горю желанием становиться Брэйт! — Сестре эта идея совсем не понравилась.

— Кому-то из нас всё равно придётся возложить на себя эту ношу, — не отступал Маркус.

— Я лучше буду возрождать Майэрсов!

— Имение Майэрсов сожжено, все артефакты и книги вывезены Нэриэлом. Тебе нужен дом, а цитадель всё равно пустует…

— Я никогда не вернусь туда! — оборвала его Саманта, вновь становясь неестественно бледной. — Никогда! Это невозможно! Я понимаю, что у тебя теперь семья, но… ты ведь это скрываешь. Почему?

— Для безопасности Джэйн.

— И кто ей угрожает? — В голосе Саманты появились ядовитые нотки. — Матери нет, деда тоже, зеркало под твоим контролем. К чему эти тайны?

Её правдивые слова били, словно стрелы, точно в цель. Ему давно стоило во всём разобраться, но каждый раз находилась очередная веская причина, чтобы повременить.

— Не забывай, Джэйн всё ещё под действием зелья. Она едва ли соображает, что с ней сейчас происходит.

— И что? Думаешь, хоть кто-то в здравом уме подумает, что это ты её таким напоил? — продолжила наседать Саманта. — Да, скорее, все решат, что она что-то напутала, а ты взял на себя всю ответственность!

— Это несправедливо! — возразил Маркус. — Пусть поступки Джэйн порой бывают весьма сомнительными, порочить её имя, да ещё гнусной ложью — уже слишком!

— У тебя вот-вот родится ребёнок, ты и его планируешь скрывать? — Сестра всё не унималась. — Для его безопасности, верно?

Маркус не мог ответить на этот вопрос. Он прекрасно понимал, что сам ставит себя в глупое положение, которое только усугубляется от его молчания, но внутреннее чутье подсказывало, что торопиться не стоило. До испытаний ещё было время, а до тех пор они могли спокойно жить без лишних слухов.

Впрочем, кое-о-чём Маркус не говорил даже сестре, и именно это обстоятельство сдерживало его. Ребёнок был не один. Вероятно, в том повинен эффект от двойного употребления любовного зелья, или же судьба так решила всё расставить по своим местам. Всякий раз думая об этом, Маркус вспомнил ироничных смех последней горгульи на Алой Аллее и понимал, почему она всё же его пропустила. План матушки, а точнее зеркала, трещал по швам. Малышей было трое. И каждый довольно быстро проявил характерные черты наследника Трёх основателей. А уж после рождения вообще не осталось никаких сомнений. Так, единственная девочка, постоянно пихавшая братьев и материнский живот, вызывала тем не менее безотчётное умиление, даже несмотря на то, что растолкала всех, чтобы непременно появиться на свет самой первой, как и полагается настоящей Редиан. Один из мальчишек отличался поразительным спокойствием. И Маркус, когда тот родился, сразу отметил его рассудительный, вдумчивый взгляд типичного Майэрса. Тогда как второй малыш постоянно пытался спрятаться и часто вёл себя слишком боязливо. Сразу после рождения он выглядел совсем щуплым и хилым, по сравнению с пышущими здоровьем братом и сестрой, и постоянно цеплял какие-то недомогания, но, встречаясь с трудностями, никогда не хныкал и стойко терпел все выпавшие на его долю неприятности, как и ожидалось от будущего Брэйта.