Книга Противостояние эльфов, страница 153 – Мира Ризман

— Привет! — звонко произнесла она, и её приятный голос был подобен переливу серебряных колокольчиков. В то же время от неё исходил невероятный жар, так что спустя миг лоб Дамиана уже покрылся испариной, и ему снова стало трудно дышать. Горячий воздух обжигал лёгкие, а в какой-то момент даже показалось, что по миловидному личику девочки пробегают огненные искры. Странное видение пропало сразу же, как только она тряхнула кудряшками.

— Кто ты? — оторопело спросил Дамиан.

— Искорка! — назвалась девочка, с интересом разглядывая его, словно он был какой-то диковинной зверушкой, а потом, на миг сжавшись, тихо ойкнула и спрыгнула с широкого подоконника на ворсистый узорчатый ковёр.

— Спрячь меня! — с присущим всем детям озорством взмолилась малышка. Она шаловливо оглянулась, и Дамиан, посмотрев в окно, заметил только тень довольно крупной птицы. Даже изнывая от жара, он смог сопоставить странные факты. «Демонёнок!» — с удивлением подумал Дамиан и, покосившись на девочку, не смог сдержать улыбки. Малышка прижала к губам палец и мотнула головой. В рыжих волосах вновь блеснули огненные искры, Дамиан уже хотел повнимательнее рассмотреть странное явление, но его, словно назло, отвлёк тихий стук в дверь. Невольно покосившись на клепсидру, он отметил, что вода едва начала заполнять второе деление. Стук повторился, а юркая малышка шмыгнула под стол.

«Может, это за ней?» — рассудил Дамиан, подходя к двери. Он ещё не решил, как стоит лучше поступить, но, увидев за порогом Аулуса, ощутил беспокойство.

— Прошу прощения за поздний визит, Ваше Величество, — коротко поклонившись, произнёс демон. — Я прибыл к Вам с важными новостями из Фацуки, вы позволите?

Дамиан озадаченно посторонился. Ему уже приходилось иметь дело с Аулусом — он проходил обучение в его доме вместе с Марселу и нынешним атташе посла нагов Рэлом, и мог вполне авторитетно заявить, что этот демон едва ли стал нарушать правила приличия ради чего-то несерьёзного. И вспоминая недавний разговор с Императором эльфов, Дамиан мысленно напрягся, ожидая новые трудности. У демонов-то и отсрочки не попросишь! Тем временем Аулус прошёл в кабинет и чуть поморщился:

— Похоже, Император Вальен уже посетил вас, — заметил он.

— О да, я был удостоен великой чести, — согласился Дамиан, настороженно взирая на демона. Тот подошёл к креслу, но садиться в него не стал, а лишь оперся руками о высокую спинку.

— Осмелюсь предположить, что Вальен пожелал значительно расширить территорию Империи? — В голосе Аулуса читалась насмешка, но его алые глаза оставались очень серьёзными.

— От вас подобного не скроешь, — признал Дамиан, подходя к столу. Он нарочно встал таким образом, чтобы даже случайным взглядом не удалось бы заметить, что кто-то сидит под столешницей. Впрочем, едва ли таким образом можно было утаиться от всеведущих демонов, но Дамиан внял импульсивной просьбе малышки. Она ещё не владела толком мысленной речью, предпочитая общаться образами и чувствами. Признаться, они немного отвлекали и путали мысли, потому Дамиану довольно трудно было сфокусировать взгляд на Аулусе, а тот, между прочим, сообщал нечто весьма важное:

— В таком случае, думаю, вам будет интересно выслушать встречное предложение.

* * *

Сквозь плохо залатанную крышу пол в тронном зале пятнался солнечными бликами. Скудные украшения с трудом прятали вчерашние разрушения: алые ленты вились по трещинам в стенах и колонах, нелепые цветочные композиции громоздились возле раскрошенных плинтусов и подоконников. Дамиан, пытаясь совладать с подступающим отчаянием, рассматривал покосившиеся двери. Он должен был через них пройти. Там, впереди, на небольшом пьедестале его ждал королевский трон и жезл правителя. В руках горел тревожным кроваво-алым светом кристалл, а пальцы слегка покалывало от исходящего от него жара. Небольшой эскорт собравшихся слуг и стражи, словно завороженные, не могли оторвать взгляда от пламенного каменного цветка, и только Дамиан смотрел сквозь полупрозрачные грани, даже не замечая ярких всполохов внутри. Торжественный марш доносился с просевшего балкона, но даже он звучал как-то вяло, словно музыканты до конца не решили: радоваться ли в полную силу или только делать вид. И эта общая растерянность довлела и над Дамианом. От бессонной ночи в голове нещадно гудело, а непростые размышления вызывали мучительную тошноту. Был ли у него выбор на самом деле или всё происходящее всего лишь хорошо разыгранный спектакль? Именно этот вопрос каждый раз повисал у Дамиана, когда он вспоминал слова Аулуса.