Книга Малина для мага, или Сорванная любовь, страница 108 – Ольга Ярошинская

— Помогите! — взвизгнула Синтия. — Кто-нибудь, помогите мне!

Но щупальце рывком потащило ее за собой.

***

Скверну затягивало в рамку артефакта, а потом туда потащило и Синтию. Она пыталась сопротивляться, но все случилось так быстро. Ее пухлая попа застряла на миг, но рамка, затрещав, раздвинулась и, не выдержав, развалилась на части.

А потом все закончилось. Тьма развеялась, оставив после себя только запах. Яркий свет вновь залил мастерскую. Осколки усеяли пол, и по стенам заплясали тысячи солнечных зайчиков. А Хелия проскользнула мимо меня, с горестным воплем кинувшись к подруге.

— Ты ранена! Лилиан, у тебя кровь!

Лилиан поморщила нос, вытирая рукавом длинный порез на ноге.

— До свадьбы заживет, — мрачно пошутила она.

— Живот? — переспросила Хелия. — Болит живот? Где именно? Покажи!

Лилиан скорбно покачала головой.

— Вот глухая тетеря, — вздохнула она.

— Все будет хорошо теперь, — подтвердила Хелия, обнимая подругу. — Вставай. Давай усадим тебя на Плюшу…

А Эйдан шагнул к женщине, сидящей в кресле в углу.

— Бабушка, — тихо произнес он.

***

Если бы не бурое пятно, засохшее напротив груди, можно было подумать, что Джиневра присела и задремала после обеда. Подруги бережно расплели и расчесали ее волосы, спрятав под густыми прядями выстриженный затылок, расправили складки ее шали, укрыв смертельную рану. И от этой пусть и посмертной заботы Джиневра словно выдохнула, а ее плечи расслабились.

Дамы хотели уложить Джини на Плюшу, но Эйдан снес бабушку на руках. Усадил в экипаж мэра, стоящий у главного входа, а после вернулся в дом.

— Выводи людей, — приказал он дворецкому. — Через пять минут здесь ничего не останется.

— Так точно, — ответил тот и побежал выполнять, не задав ни единого вопроса.

— Мэтью Рой, — пробормотал Эйдан, проводив мужчину задумчивым взглядом. — Рядовой второго круга… Хоть убей — не помню.

— Ты в порядке? — спросила я, взяв его за руку.

— Почти, — лаконично ответил Эйдан.

А когда все высыпали на улицу, поднял руки, и над домом мэра сгустилась туча, почти такая же черная, какой была скверна в художественной мастерской.

Первая молния ударила именно туда, в комнату наверху, и окна высыпались сияющим водопадом осколков. Вспыхнул огонь, пожар побежал по крыше. Гром гремел, и молнии били одна за одной, метя в дом мэра, будто тот вызвал немилость богов, и те решили не оставить от него даже воспоминания. С хриплым треском рушилась крыша, звенели окна, вылетая одно за одним. Огонь облизывал стены, заползая внутрь, а потом вырвался жаркими языками из опустевших проемов.

Солнце уже садилось, окрасив небо в кровавый закат, и зарево пожара освещало Сол-Гират тревожным багрянцем. На улице собрались люди, они волновались, чтобы пожар не перекинулся на другие крыши, но дождь щедро полил все ближайшие дома. Эйдан словно создал собственный контур, заключив в него только проклятый особняк, на котором вымещал сейчас весь свой гнев.

Хелия с Лилиан устроились поодаль на Плюше, наблюдая за пожаром, как за интересным спектаклем. Они даже разжились где-то печеньем. Но вскоре еще пара молний окончательно превратила дом в руины. Эйдан потушил пламя коротким ливнем и наконец опустил руки. Я подошла к нему ближе, и он поймал мою ладонь, сжав еще горячими после магии пальцами.

А мэр явился к моменту, когда от его дома осталась лишь горка пепла. Провел рукой по лицу, будто пытаясь проснуться и стереть еще стоящий перед глазами кошмар.