Книга Грэхард, страница 3 – Мария Берестова

Грэхарду настолько редко бывало стыдно, что он, пожалуй, мог и не понять, что именно с ним происходит.

Тяжко вздыхая, он ворочался без сна, так и сяк взбивая подушку и не находя себе места. Зыбкая тьма сгущалась вокруг его ложа, давила на подсознание и усиливала тревогу.

Они никогда не ссорились с Дереком.

Им случалось бурно спорить, отчаянно ругаться, орать друг на друга, язвительно припоминать друг другу какие-то промахи — но они никогда не ссорились.

Дерек был частью его души; самым близким, самым родным человеком, таким близким и родным, что поссориться с ним было попросту невозможно.

Но теперь — Грэхард понимал это отчётливо — у них случилась именно ссора.

Причём в ссоре этой был виноват именно он сам.

Можно, конечно, было обиженно бурчать, что Дерек слишком бурно защищал солнечную — но это были мелкие придирки. Теперь Грэхарду даже казалось, что и не было там ничего такого особенного, из-за чего стоило так звереть. Ему, определённо, примерещилось от ревности: Дерек, конечно же, любил солнечную, как жену своего господина, и поэтому, естественно, бросился на её защиту. А он увидел невесть что…

Нет, в ссоре он был виноват целиком и полностью сам. Навоображал себе дури, возревновал, перестал контролировать свой гнев — и вот результат.

Всё-таки нужно будет извиниться.

Это действительно полностью его вина, и Дерек вправе чувствовать себя обиженным.

Ещё раз тяжко вздохнув, Грэхард перевернулся со спины на бок и прикрыл глаза, пытаясь уснуть.

Но нет, сон по-прежнему не шёл.

Напротив, беспокойство его всё росло, и он опять заворочался; но найти удобное положение оказалось настолько невозможно, что он, наконец, сел в постели, мрачно глядя в ночную зыбкую тьму.

Дерек, конечно, простит его. Он прекрасно знает, что всё, что касается Эсны, заставляет его звереть. Завтра же с утра он попросит прощения, обязательно; Дерек, конечно, простит, и всё станет по-прежнему.

Грэхард пытался дышать размеренно и глубоко, успокаивая себя этими мыслями, но чёрная тревога всё сильнее разгуливалась в его сердце.

«А если не простит? — коварным тонким голоском твердила она. — А если он подумает, что ты считаешь это нормальным, бить его?»

Сбившись с ровного дыхания, Грэхард вздохнул тяжело.

Ему стало думаться, что, возможно, Дерек ждал от него первого шага, и думал, что Грэхард сам придёт к нему вечером, чтобы извиниться. А он, не придя, этим подтвердил, что не чувствует за собой вины.

«Глупости!» — попытался отмахнуться от этой тревоги Грэхард, однако она не только не развеялась, а ещё укрепилась, и теперь и сидеть ему стало неуютно и неудобно.

Он встал и принялся расхаживать по своим покоям.

«Обязательно, — постановил он сам в себе, — с утра первым делом извинюсь».

Он был очень доволен этим решением. Казалось, что проблемы больше нет.

Однако, с тоской поглядев на разобранную кровать, он понял, что так и не сможет лечь.

Едкий дымок тревоги всё ещё сочился по его венам, заставляя пальцы нервически дрожать, а сердце — сбиваться с ритма.

Ему требовалось сейчас же получить подтверждение, что Дерек его непременно простит.

Он знал, конечно, что простит; но ждать до утра!

Это было слишком мучительно!

Проиграв, наконец, в этой борьбе с самим собой, Грэхард вышел из своих покоев. Сделав страже знак оставаться на местах, в одиночку дошёл до комнаты Дерека.