Книга Хрупкая мелодия, страница 13 – Мария Берестова

Ей хотелось непременно задеть его поглубже, и она выбрала самую унизительную реплику, какую только смогла теперь придумать – и реплика эта попала в цель.

Михар находил Магрэнь крайне желанной – и весьма сомневался в своей способности вызвать в ней ответное желание. Он не умел соблазнять женщин – его положение в обществе и его деньги позволяли ему легко решить вопрос без каких-либо ухаживаний, – и, к тому же, он не обладал ни привлекательной внешностью, ни обаянием, ни хотя бы молодостью. Трезво оценивая себя, Михар понимал, что добиться благосклонности Магрэнь на этом поле ему будет непросто – но она была достаточно желанна и интересна ему, чтобы её добиваться.

В её обычной кокетливой манере, которую она выдерживала с ним, он видел поощрение, и полагал, что движется по правильному пути и медленно, но верно, её расположение завоёвывает.

Магрэнь умело попала в самую больную точку, которую только могла выбрать, и он был настолько опрокинут её словами, что не сразу нашёлся с ответом. Лицо его приняло совершенно несвойственное ему выражение крайней растерянности и обиды. Это было настолько неожиданно, что Магрэнь вместо логичного в такой ситуации торжества почувствовала недоумение – да, она, конечно, хотела задеть его, и задеть побольнее, но она не думала, что в самом деле сумеет это сделать или что он позволит ей это заметить, если она всё же сумеет.

Секунды текли, а ответного удара с его стороны так и не следовало.

Она в уме перебрала уже десяток блистательных реплик, которыми он мог бы ответить и которые наверняка ранили бы её – а он всё молчал, и выражение растерянности на его лице всё никак не сменялось привычной холодно-насмешливой маской.

Разгорячённая Магрэнь уже начала продумывать в голове фразы, которыми она могла бы ответить на все эти блистательные реплики, которые она придумала за него, – а он всё молчал.

Это молчание стало её пугать. Она подумала, что, верно, это оскорбление он не оставит без последствий, и ей придётся дорого заплатить за свои слова.

– И как вы, в таком случае, вообще представляли наш брак? – наконец, тихо спросил он, и в голосе его тоже сквозила та же несвойственная ему растерянность. – Как бесконечную череду изнасилований?

Растерянно сморгнув, Магрэнь отвернулась. Смена тональности разговора оказалась для неё слишком неожиданной, и, к тому же, она не знала, что тут ответить. Она совсем не была готова к конструктивному диалогу. Сердце её, дрожа звонкой струною, обрывалось от тоски, обиды и боли, и всё, что она теперь могла – это изливать свои чувства наружу, раз уж они всё равно прорвались, наконец, искрящимся потоком переливчатых эмоций сквозь ледяной заслон её воли и умения держать себя в руках.

– Что ж, – не дождавшись ответа, заговорил он снова: – В таком свете становится понятным, почему вы воспользовались первым же предлогом, чтобы разорвать помолвку.

Развернувшись, он направился к двери. Оттуда обернулся и тихо отметил:

– Вы можете выкинуть мои подарки, раз уж они настолько вам ненавистны, но обратно я их не приму в любом случае.

Он ушёл.

Обхватив себя руками за плечи, она запрокинула голову, пытаясь сдержать отчаянно рвущиеся наружу слёзы. Ей было почему-то особенно больно то, что он отказался отвечать ударом на удар и просто оставил это поле за ней и ушёл.