Книга Симбиоз. Моя чужая победа, страница 78 – Майя Фабер

Третья станция оказалась не менее удивительной, чем первые две, но совершенно иной. Здесь не было роскошных оранжерей или эффектных витрин с едой. Вместо них нас встретили длинные ряды технических помещений и огромные ангары, набитые странными приборами и мерцающими терминалами, от одного вида которых у меня загорались глаза, а дыхание учащалось.

Кайл заметил мое состояние и улыбнулся:

— Ну вот наконец мы точно оказались там, где тебе интересно.

Я усмехнулась, без раздражения принимая его поддразнивание. Теперь между нами было нечто совершенно другое — доверие, близость, воспоминания о прошлой ночи, к которым я еще не успела привыкнуть. Каждый раз, когда его пальцы случайно задевали мою кожу, тело тут же откликалось, вызывая смущение и легкое волнение.

— Это гораздо лучше, чем рассматривать красивые растения, — сказала я, стараясь придать голосу беззаботность. — Здесь бьется настоящее сердце станции.

— Полностью согласен, — кивнул он, задержав на мне взгляд, и с улыбкой добавил: — Цветочки и фонтанчики тебя не впечатляют.

Мы продолжили путь по инженерным коридорам, наполненым гулом техники, холодным свечением экранов и едва слышными сигналами от терминалов.

На очередном повороте мы заметили небольшую группу детей и подростков, столпившихся вокруг странного устройства. Дети оживленно переговаривались, смеялись и прикладывали ладони к мерцающей панели, на которой тут же вспыхивали символы и надписи, вызывая у ребятни бурный восторг.

Я подошла и заинтересованно посмотрела на устройство. Это была прозрачная панель, встроенная в металлический каркас, с небольшой сканирующей поверхностью и экраном. Судя по всему, перед нами был идентификатор рас, прототип будущего сканера «Поддержания», который привел к геноциду и войне. Сканеры много лет были запрещены, и для нового поколения этот был лишь забавной игрушкой, не вызывая жутких ассоциаций.

Мальчишка лет десяти приложил ладонь к сканеру, и на экране сразу же засветился зеленый знак и надпись: «Человек», а я подумала, что в этой игрушке тоже успело покопаться «Поддержание», иначе откуда в ней язык Федерации. Дети снова рассмеялись, с любопытством показывая друг другу результаты.

— Интересная штука, — задумчиво произнесла я, переводя взгляд на Кайла. — Похоже, этот сканер действительно показывает расу того, кто к нему прикоснется.

Кайл улыбнулся, подошел вплотную ко мне и осмотрел устройство:

— Вероятно. Возможно, он умеет различать и другие расы. Кто знает, с кем еще сталкивались хаарс до прилета на Землю?

Я собиралась ответить, но вдруг почувствовала, как он внезапно схватил меня за запястье и уверенно приложил мою ладонь к панели.

— Проверим? — шепнул он с заговорщической улыбкой. — Кто знает, может, ты совсем не та, за кого себя выдаешь?

У меня перехватило дыхание, и я попыталась отдернуть руку, но было поздно — старое устройство мигнуло с усталым гудением.

Экран замерцал, а затем высветил желтый знак и четкая надпись: «Хаарс».

Я застыла, сердце пропустило удар, и я повернулась к Кайлу, пытаясь понять, как реагировать. Он тоже замер, глядя на экран с неподдельным интересом, но затем лишь удивленно приподнял брови:

— Вот это любопытно, — негромко произнес он, изучая мое лицо. — Похоже, у тебя есть секреты, о которых ты не любишь говорить. Кстати, не ты ли утверждала, что ненавидишь хаарс?