Книга Король призраков, страница 189 – Джульетт Кросс

Моё сердце забилось быстрее от его требования.

— Ты хочешь знать, как я разрушил печати моего отца?

— Его отец, тот самый, о котором ходили слухи, будто он сошёл с ума, держал его в каком-то подобии тюрьмы с магическими печатями? — прошептала Уна, слегка повернув голову ко мне. — Он же, очевидно, был свободен идти, куда захочет.

Это было странное требование, особенно учитывая, что мы получим взамен.

— Скажи мне, как ты разрушил его магические цепи, — потребовал принц Торвин. — Он обладал силой Викса как король-призрак. И всё же ты смог бросить вызов этой силе, воле богов, и занял его трон.

Я попытался вспомнить всё в деталях. В тот день Вайлу и меня заключили в темницу. Я видел её в камере, избитую и израненную, когда стражники моего отца притащили меня в кандалах в мою собственную клетку, недалеко от ямы вейтов.

— Была одна провидица — особенная, — произнёс я. При упоминании о ней Кеффа напряглась, её осанка выпрямилась. — Она предсказала, что я свергну его. Я всегда знал, что это произойдёт, но не знал, когда именно.

Я придвинулся ближе к Уне, мельком взглянув на неё. Она всё ещё смотрела на теневых фейри.

— Но за несколько дней до того, как я вырвался на свободу, я почувствовал, что моя магия усилилась. Тогда я не знал, почему, но это произошло из-за того, что моя богами дарованная Мизра была рядом. В той самой темнице.

Уна подняла взгляд, её губы тронула едва заметная улыбка.

— Мне предстояло долгое время не знать, откуда взялась эта сила, — продолжил я, вновь обратившись к принцу, лицо которого оставалось холодным и неподвижным. — Но, когда стражники привязали её к крюку, чтобы отдать вейтам моего отца, я знал, что умру, прежде чем позволю этому случиться. Моя магия вдруг оказалась сильнее магии моего отца. Я освободился и помог своей будущей Мизре спастись. Позже, когда жизнь Уны снова оказалась под угрозой из-за моего отца, я вошёл в тронный зал и отрубил ему голову. И ничто прежде не казалось более правильным.

Кроме убийства Феррина.

Принц Торвин оставался совершенно неподвижен, его челюсть напряжённо сжималась.

— Значит, боги решили, — произнёс он, голос его был пропитан горечью. — Они изменили своё благоволение.

— Полагаю, вы правы. Боги передумали, посчитав его недостойным быть нашим королём. И потому я смог освободиться и занять его трон.

Его выражение впервые изменилось, показав что-то большее, чем каменное безразличие. Он выглядел подавленным, бормоча:

— Безнадёжно.

— Это всё, что ты хочешь? — спросил я.

Его золотые глаза сузились.

— И одну услугу. От тебя и твоей Мизры.

— Какую и когда?

— Ты узнаешь, когда я скажу. И когда я потребую.

Я стиснул зубы, но кивнул в знак согласия.

И в этот момент дриада решила выйти из своего полусна. Её тонкие, словно паучьи, конечности отделились от Сердца Сольцкина. Она моргнула своими лиственными глазами, её волосы из плюща плавно обвивали её голову. Она шагнула в сторону камня и указала на Торвина.

— Ты думаешь о правильных вещах, но в неправильное время.

Если Торвин был удивлён внезапным появлением дриады, он никак не выдал этого.

— И когда же наступит это время? — резко спросил он.

— Твой жрец скажет тебе, — ответила дриада.

Торвин повернулся к Валлону, чьи глаза расширились от удивления.

— Я ничего не знаю, государь.

— Узнаешь, — сказала дриада. — А теперь отдай ей слова, принц. Они принадлежат ей.