Книга Волшебство, страница 56 – Елена Янук

За воротами прямо на дороге будущие защитники города провожали домочадцев, не желая подвергать их голоду и трудностям осады.

Оказавшись за пределами столицы, мы в абсолютной темноте повернули на старую дорогу, которая местами осыпалась и теперь почти не использовалась. Толпы беженцев из Лазури поредели и появлялись все реже, пока не исчезли совсем. Время от времени из окна мелькали одинокие путники, бредущие вдоль дороги, ведущей к побережью.

Марта давно перестала всхлипывать, погрузившись в свои печальные мысли. Я понимал, она вспоминает погибших сына и мужа и грустит об Оленьке. Мне тоже не хотелось оставлять его. Да и эгоистичное желание увезти всех в безопасное место, тем самым откладывая взросление паренька на потом, ни на миг не покидало мои мысли. Но Оленьку надо становиться мужчиной и выбирать свой путь. Главное, потом с него не сходить.

Голова пухла от проблем и вариантов их решения, главное, пользы с них, как с тролля чистоты. Чтобы отвлечься, я начал обдумывать план проникновения в элиту эльфийского общества. И о безвыходном положении Лазури.

Марта уснула. Только мерный стук копыт, да растущий вдоль дороги голый сумрачный пролесок, составляли печальную компанию моим размышлениям.

— Рыжик, убери от костра свои носки, загорятся… — сухо напомнила Фиалка мальчишке. Она как раз резала на столе солонину для похлебки, и вмешаться, ради спасения его носков, не могла.

Рыжик нехотя потянулся, медленно поднялся с каменной лежанки, на него тут же обрушился холод, так что, крякнув, он стащил покрывало и накинул на себя. Двигаясь по пещере с закрытыми глазами, каким-то чудом без столкновений миновал стоящий в центре стол — простые доски, положенные на козлы, затем, наконец, подобрался к костру, стянул с палки над ним свои носки, и, прижав к груди горячую от огня шерсть, кое-как добрел назад и вновь завалился на свою лежанку.

Я сидела во главе стола, в одном из «кресел» сбитых из дерева. Остальные сиденья в пещере были каменными и на них настелены грубые шерстяные покрывала или толстые пучки соломы, на которых и спали бойцы.

Наблюдая за блаженствующим Рыжиком, я поморщилась. Из-за постоянного намокания шерстяные носки просохнуть не успевали. Нам приходилось натягивать их на ноги влажными, и хотя на специальной сушилке возле костра постоянно в несколько рядов висели носки, — они невыносимо воняли, а Рыжик, со сна не соображая, прижал их к себе, чтобы урвать хоть частичку тепла.

Мерзкий смрад мокрой ношеной шерсти въелся в пещерный камень, и никакие ухищрения не помогали от него избавиться. Спасал только дым, но это помогало не всегда, когда снаружи метель, найти сырые ветки в горах также сложно, как и высохшее дерево, которое в таких случаях мы специально покупали вместе с провизией в приморских поселках.

Фиалка, на миг оторвавшись от приготовления ужина, устало потерла лоб:

— Досчитал, Оль? Так куда теперь пойдем? На восток? — спросила она, обернувшись ко мне. Я помахала головой «нет» и подышала на озябшие пальцы — облачко теплого дыхания мгновенно исчезло в ледяном воздухе пещеры. Холодно как…

Я вновь огляделась, поражаясь, что мы не только выжили в эти три месяца, но и все время без устали снабжали Лазурь припасами. Правда, лично у нас пока стычек с эльфами не было, ушастые перекрыли только главные подходы к Лазури, не добравшись до горных троп. Но не просто так, это наши воины стояли насмерть, не пуская эльфов вглубь страны. Так что, пока мы сражались только с непогодой, морозом и проклятущим вездесущим холодергом.