Книга Твое пламя и твои крылья, феникс, страница 91 – Вера Ковальчук

— Свободным?

— Можешь раба купить, не возбраняется.

— Ой, ё-о… А я думала, тут рабство запрещено.

— Разрешено репрессальное рабство.

— Ка-акое?!!

— Рабство в возмещение. — Профессор покачал головой, всем собою показывая, как его шокирует необразованность нынешнего поколения. — Если преступник по совокупной тяжести преступлений приговорён к смерти или каторге, но при этом признан неопасным для общества, он может быть приговорён к рабству, временному или посмертному. Таких можно покупать для своих целей. Только мужчин, разумеется. Ты имеешь полное право купить кого-нибудь для своих экспериментов, но удовольствие это дорогое.

— Ох…

— Я вас предупредил, чтимая! Шагайте, студентка. Никаких нервов на вас не хватает.

Я вздохнула и умоляюще посмотрела на профессора, но тот на меня уже не глядел. Отвернулся и выставил напоказ мощную многозначительную спину.

Взгляд Агаты

Хоть и с трудом, но жених выволок меня из библиотеки, где я почти утонула в томах, посвящённых мозгу и работе с ним. Я изо всех сил сопротивлялась, потому что как раз нащупала то, что искала. Поразительно, но местные, оказывается, знали о мозге так же много, как о физических и химических законах существования мира. Правда, выражали свои идеи иначе, чем я привыкла, другим языком, совсем не научным, но суть можно было выудить и даже у себя в башке аккуратнее уложить.

Сопротивлялась, пыхтела, но Ардис оказался настойчив. Даже предупредил, что взвалит меня на плечо и вынесет наружу. И нечего думать, будто мне поможет, если я примусь голосить в надежде, что преподаватели кинутся заступаться. Они же сами и дозволили посетителю вторгнуться в святая святых академии, чтоб оттащить вконец увлёкшуюся студентку от книг.

— Ну всё же хорошо в меру! — втолковывал он, опуская меня на дорожку у входа в здание библиотеки.

— Да ну тебя к чёрту! Я только-только что-то отыскала! Два варианта вырисовываются — или побуждать сознание само давать подсказки, где и какую область мозга подвергать воздействию, либо действовать по аналогии и вовлекать чужое сознание в рамки своего, производить замещение, делать свои побуждения чужими…

— У тебя свадьба на носу, моя драгоценная. Тебе надо посмотреть платье.

— Чего?

Ардис мягко, но настойчиво развернул меня лицом к себе.

— Платье. Свадебное. Тебе нужно посмотреть его и либо одобрить, либо дать указания, что следует исправить.

— Слушай, я ваших брачных традиций вообще не знаю, понятия не имею, что тут положено надевать…

— Красное платье с вышивкой. И покрывало на голову. Я всё заказал, но на меня уже швея начинает посматривать с удивлением, мол, почему это невеста-то не интересуется, а есть ли она вообще?

— Для тебя так важно, что подумает швея?

— Для меня важно убедиться, что ты не передумала.

— Слушай, я ведь объясняла… Пока мы с профессором буксуем с определением, что там с моей клятвой. Вроде, я могу замуж выходить, но так ли всё чисто — понять не получается.

— А я и не тороплю. Но пусть платье будет пошито и ждёт момента. Ну хоть взгляни на него. Неужели тебе не интересно?

Я вздохнула. Вообще-то интересно не было совсем. Но как-то не поворачивался язык произнести такое. И даже странно было, с фига ли мужик интересуется одеждой невесты больше самой невесты. Разве так бывает?