Книга Твое пламя и твои крылья, феникс, страница 94 – Вера Ковальчук

— Эм, спасибо, конечно, но пока это… преждевременно, разве нет?

— Почему же?

— Ну, даже если мы сможем пожениться этим летом, я скорее всего не смогу выходить за пределы академии — из соображений безопасности. Так что форсить будет негде.

— Уж женщине всегда будет куда надеть новое платье. — Он поспешно обхватил меня за талию. — Не пропадут. Родная, понятно же, что тебе необходимы новые наряды. Если я это всё тебе не обеспечу, меня просто не поймут.

Я вздохнула, ободряюще улыбнулась. Ну правда, мне всегда твердили, что благие поползновения мужчины обязательно нужно поощрять. А то, глядишь, отучится делать приятное, поверит, что бабе ничего не надо. Пусть лучше считает, что и платья, и туфельки, и прочее совершенно необходимо для банального существования.

Наверное…

И всё же, пока мы с ним угощались в новенькой, недавно открытой кофейне, я продолжала думать о ментальном взаимодействии с мозгом другого человека. В моём случае мне требовалось заставить магическую штуковину вступить в контакт с укромными уголками своей долговременной памяти и продемонстрировать мне один небольшой эпизод прошлого.

И уже к концу свидания я подумала, что не надо мне погружаться в особенности функционирования гиппокампа (тем более что он не столько за саму эту память отвечает, сколько за её преобразование в таковую), коры мозга или же его миндалин. Да, всё верно, чтоб работать с процессами, надо их себе хорошо представлять, а здесь нужны глубокие знания. Но в моём случае может хватить волевого усилия.

Пусть будет артефакт, просто улучшающий моё собственное восприятие факта, который я помню. Бывает же так, что забываешь какой-то момент, название, слово, строки песни. Сосредотачиваешься на этом, думаешь, вспоминаешь, безуспешно наседаешь на себя, теребишь собственную память… А потом внезапно, зачастую на следующий день, нужное просто берёт и всплывает. Само. Словно по волшебству. И даже непонятно, как можно было это забыть.

То есть оно было, и что-то такое произошло, раз мозг сам выдал тайну. Просто ему потребовалось время на основательную переработку информации. И на следующий день — пожалуйте! Кстати… Между прочим, происходит это после того, как человек поспал! После того как мозг смог пройти через этап уборки, переработки и дефрагментации сведений! И вот тут-то он выполняет сознательный запрос и выдаёт кусочек сохранённых знаний.

Любопытно…

— Ты меня совсем не слушаешь.

— Да я… Я опять задумалась о своём.

Ардис вздохнул.

— Тебя не выдернуть из учёбы даже на часок?

— Почему же нет? Ты же выдернул. Я вон целый час на платьишки смотрела и ела пирожные.

— Ты даже первое не доела.

— Почти доела. — Я критически рассматривала оставшийся кусочек чего-то, очень похожего на мягчайшую, свежайшую халву, которую легко было ломать ложечкой. — Это очень сладко. У меня попа слипнется.

— Не выдумывай. — Он вдруг покраснел.

— Понимаю, для тебя важнее всего, чтоб кое-что другое не слиплось, но всё же…

— Агата! Я тебя умоляю!

— Извини. — Теперь покраснела и я, Ардис же просто пламенел, а ещё украдкой посматривал по сторонам, не слышал ли кто. Всё-таки зальца кофейни была крохотной. Но окружающим было на нас наплевать — они наслаждались своими напитками и чудесными десертами.

— Смотрю, тебя всё-таки лучше отвезти обратно в академию, — усмехнулся он. — А то станет совсем неловко. Упрямая моя девочка… Ты всегда добиваешься того, что хочешь?