Книга Забираю вас себе!, страница 33 – Тина Солнечная

— Вполне возможно, — усмехнулся он. — Но мне это нравится.

— Подать ли вам завтрак, лея? — спросил он спустя несколько минут, всё ещё лёжа на боку, глядя на меня почти с нежностью.

— Ты уже приносил еду, — напомнила я, прикрывая глаза ладонью от утреннего света, который пробивался через шторы.

— Но она остыла, — тихо ответил он.

— А разогреть? — лениво потянулась я, наблюдая за его реакцией.

Он легко щёлкнул пальцами — и на прикроватном столике запахло теплом. Аромат подогретой еды вдруг показался особенно уютным. Я даже не сразу поняла, что улыбнулась.

Бытовик, значит… Удобный в хозяйстве зверь… И пыль уничтожит и еду разогреет.

Он взял поднос и поднёс его ко мне, устроив всё так, чтобы я могла есть, не вставая. Всё было аккуратно, почти заботливо.

— Ешь со мной, — бросила я, глядя поверх чашки.

Он не стал спорить. Но и не притронулся к еде.

— Это… эксперимент, за который мне придётся расплатиться? — вдруг спросил он, всё ещё не прикасаясь к пиале с фруктами.

Я замерла, приподняв бровь.

Он смотрел прямо, открыто, и, не дождавшись ответа, приподнял мою голову за подбородок, наклоняясь ближе.

— Почему ты так решил? — прошептала я.

— Потому что я мечтал о таком дне… долгие годы, Таша, — сказал он, и в голосе его дрожала неуверенность, в глазах — невыносимое ожидание. — И если за эту ночь мне надо будет заплатить — я принимаю это. Но позволь мне узнать.

Он накрыл мои губы поцелуем — с отчаянным жаром, в котором чувствовалось всё: тоска, надежда, боль и нежность. Я ответила ему, мягко, медленно, но внутри уже замирало что-то острое, тревожное.

Он любил её. Настоящую Ташу. Ту, которой я не была.

И я не знала, как бы он воспринял, если бы узнал, что её больше нет. Что теперь вместо неё — я. Другая.

И всё же… он целовал меня. Меня — с дрожащими пальцами, с неуверенностью в сердце. И, возможно, с тем же отчаянием, с которым я пыталась понять, кем была Таша… и кем мне теперь быть.

И почему, чёрт побери, мне так важно, как он на это отреагировал бы?

Когда наши губы разомкнулись, я ещё пару секунд не могла вдохнуть. Слишком глубокий был этот поцелуй. Слишком личный.

— Что это было? — выдохнула я, прищурившись. — Признание в любви?

Он хмыкнул, но не отвёл взгляда.

— А тебе это нужно? — спросил он в ответ, спокойно, почти устало.

— Признание?

— Моя любовь, Таша.

Я приподняла бровь.

— Ты снова говоришь со мной на ты, — заметила я, чуть склонив голову.

— Потому что сейчас я говорю не с леей Ташей Стом, а со своей женщиной, — сказал он тихо, но твёрдо.

— Своей? — повторила я, не скрывая удивления.

Он на миг отвёл взгляд, а потом снова встретился со мной глазами. В них мелькнула та самая грусть, что оставляет после себя не боль, а пустоту.

— Ты ведь знаешь, что стала моей парой, — сказал он едва слышно.

Я замерла. Пара? О чём он говорит?

Да, у него есть метка. Как и у других. Я это видела. Чувствовала. Но… разве она значит это?

Связь — да. Привязка, возможно. Но не…

— Наверное, я забыла.

Он хмыкнул, но без веселья — скорее устало. — Ага. Забыла. Именно поэтому только меня держала подальше всё это время. И только меня отправляешь за пределы дома на несколько дней.

Я замерла, всматриваясь в него.

— Таша… — Голос его стал ниже. — Ты знаешь, что я вернусь. Всегда. Потому что я твой не из-за привязки, — он пальцами провел по метке на его теле, — а потому, что ты моя пара.