Книга Забираю вас себе!, страница 54 – Тина Солнечная

Его ладонь лениво скользила по моей спине — мягко, чуть притормаживая на изгибах, будто он не хотел отпускать ни единого сантиметра. Иногда он прижимался губами к моим волосам, то к виску, то к шее — так нежно, что внутри всё дрожало от этих крохотных прикосновений.

— Ты ведь не Таша, да? — вдруг сказал он спокойно, почти шёпотом, но каждый звук отозвался во мне ударом.

Я замерла. Лежала, не двигаясь, только вслушивалась, будто этот миг можно было растянуть.

Он не отстранился — наоборот, провёл ладонью выше, к моим лопаткам, погладил медленно, будто успокаивая.

— Ты не ограничила метку со своей стороны, лея, — продолжил он так же тихо. — Я твой. Но не так, как остальные. Наша связь… взаимная. Энергия идёт ко мне и возвращается к тебе. И наоборот.

Я чуть подняла голову, пытаясь поймать его взгляд, но он всё так же целовал меня — в висок, в линию уха, не давая спрятаться от этих слов.

— Или Таша сошла бы с ума, — усмехнулся он мне прямо в кожу. — Или ты просто не умеешь это делать.

Я почувствовала, как внутри меня слипается что-то холодное и горячее сразу — страх и смех, догадка и ужас. Потому что он был прав. И всё это время я даже не подозревала, что надо закрыть нашу связь. Черт!

— Я Таша, — сказала я, собирая остатки твёрдости в голосе. Он замер. Даже дыхание в груди застыло. Медленно поднял на меня свои серые, цепкие глаза.

— Повтори, — выдохнул он, слишком тихо.

— Я Таша, Талмер, — повторила я ровно. Почти уверенно. Почти.

Он смотрел долго, слишком долго — будто считывал каждую клетку моей кожи, каждое слово, которое не сказала. Потом медленно нахмурился. — Ты не лжёшь. Я вскинула бровь, от этой его уверенности внутри кольнуло.

— Откуда знаешь? — спросила я.

Он чуть шевельнул губами, не сводя с меня взгляда. — Мой дар. Я чувствую ложь.

Я кивнула, запоминая. Чёрт. Значит, ещё осторожнее теперь.

— Почему ты не ограничила мою метку? — вдруг сказал он, почти обвиняя. — Я же не буду прибегать каждые пару дней за лаской, как щенок.

Внутри что-то кольнуло больно. Чёрт. С этим было не соврать — всё равно распознает. Я чуть выдохнула и посмотрела ему в глаза.

— Я решила жить по-другому, — сказала я, почти шёпотом.

Он смотрел долго. Опять. Но в этот раз в его взгляде мелькнуло что-то… другое. Почти мягкое. — Как-то резко ты приняла это решение, — хмыкнул он. Глаза прищурились.

— Как-то ты сильно дерзко себя ведёшь для раба, — отозвалась я, пытаясь вернуть себе свой тон.

Он вдруг усмехнулся, губы скользнули в эту лукавую полуулыбку. — Потому что получил недостаточно плетей, — сказал он так спокойно, что у меня внутри всё сжалось. Эта картина — его спина, кожа, хлёсткий звук — никак не выходила из головы.

Я села, выпрямилась и сказала твёрдо: — Покажи спину.

Он растерялся. Чуть приподнял голову. Но не сказал ни слова — лишь медленно отстранился от меня и лёг на живот, подставляя мне своё тело. В полумраке белёсые полосы почти терялись на его коже — едва заметные, но я помнила каждую. И от этого внутри щемило так, что дышать было трудно.

Я медленно провела пальцами по этим следам. Лёгкое прикосновение — но он всё равно вздрогнул. Не от боли. От чего-то другого. Я нагнулась ниже и коснулась губами его спины — осторожно, там, где некогда вонзалась плеть. Поцелуй лёг мягко, как извинение, которое я не могла произнести вслух. Я услышала, как его дыхание сбилось — тихо, чуть неровно, но в нём не было страха. Только что-то горячее.