Книга Забираю вас себе!, страница 63 – Тина Солнечная

Я чуть склонила голову набок, разглядывая его лицо, каждую черту, слишком идеально вырезанную для того, чтобы стоять на коленях. Ответа вслух не было — но я его увидела. И то, как в его взгляде что-то вспыхнуло. Ему понравилось бы. Но у меня сейчас не было ни желания, ни времени ходить потом со шрамами на спине, цепляя ими взгляд моей матушки за завтраком.

Я выдохнула. Ладонь всё ещё лежала на его метке — горячая, властная. Нет, Кайрен. В другой раз. Сейчас я выбираю гладить.

Я чуть сместила ладонь по его груди, прижимая пальцы плотнее к метке, и спросила:

— Почему тебе это не нравится? Без боли. Разве ты не должен быть рад?

Он вскинул на меня взгляд — прямой, холодный, но в нём что-то тлело. Не ненависть, нет — что-то глубже, почти обидно-злое.

— Я вас раскусил, — произнёс он медленно, и от этих слов меня будто кольнуло. — Вы сейчас заставите нас всех привыкнуть к этой новой доброй Таше. Он чуть наклонил голову, уголок рта дёрнулся — не улыбка, но почти. — А потом вернётся старая. И вы насладитесь нашим отчаяньем. Потому что к хорошему быстро привыкают.

Он сказал это тихо, без обвинения. Словно констатация факта. И почему-то от этого внутри всё сдавило сильнее, чем от любой плети. Вот же ты, Кайрен. Всегда всё выворачиваешь.

Правда в том, что я сама понятия не имела, где эта настоящая Таша. Где она бродит — если вообще ещё существует — и что она делает, пока я тут… так старательно изображаю свою версию её жизни. Вернётся ли она? Сотни раз я пыталась представить, как это может случиться: я засыпаю — и всё, утром просыпаюсь уже не я. Она забирает обратно своё тело, свои игрушки, свои плети и свои извращённые забавы. Наверняка уничтожает всё, что я тут успела создать. Всю эту зыбкую пародию на тепло. Или, может, всё это — просто длинный, липкий сон? Ответов у меня не было. А глядя в глаза Кайрена, я понимала — он тоже не найдёт их за меня. Но, может быть, я хотя бы успею подарить им что-то иное, прежде чем проснусь… или прежде чем она вернётся.

Я выдохнула, заставляя себя не реагировать на его колючий взгляд. — Ты мне не веришь, Кайрен. Поэтому будь полезен, раз уж лежишь тут. Напоминай мне сам, насколько мои поглаживания бесполезны. На сколько их хватает?

Он замер, а потом губы дёрнулись — явно решил, что это какая-то очередная изощрённая игра. Ну и пусть. — На день, — сказал он ровно, глядя мне в глаза так, словно проверял, буду ли я удовлетворена таким ответом.

— А если я тебя выпорю плетью? — спросила я холодно, почти безэмоционально, просто как хозяйка, которая взвешивает, сколько «зарядить» в своё оружие. Он медленно выдохнул носом, уголок рта дрогнул. — Суток на пять…

— Не заставляй меня вытаскивать всё клещами, Кайрен. Озвучь всё меню, — я чуть наклонилась к нему ближе, чувствуя, как мои волосы щекочут его кожу, когда я продолжаю гладить метку. Он дернул плечами, словно хотел стряхнуть это касание, но не посмел.

— Поцелуй… — сказал он глухо, — два дня. Поглаживания — один. Если будет больно… зависит от степени боли. От двух до пяти дней.

— Хм… — я чуть склонилась ещё ниже, так что мои губы почти касались его губ. Чувствовала, как под моей ладонью метка будто пульсирует от напряжения. — А секс со мной?

На этот раз он не ответил сразу. Его взгляд скользнул вниз — на мои губы — потом снова поднялся в мои глаза. Он сглотнул так, что я слышала, как хрустит в горле воздух.