Книга Тайна доктора Авроры, страница 185 – Александра Федулаева

Вторая традиция — сжигание чучела, символизирующего уходящую осень. Его делали из старой соломы, ветоши и осенних листьев, прикрепляя на голову грубую маску с длинным носом. Дети помогали наряжать его в лохмотья, а взрослые с улыбкой наблюдали, как поколение за поколением передавало этот обычай.

И, наконец, фейерверки. В мастерских пиротехников уже целую неделю пахло серой и углём. Говорили, что в этом году обещали особенно красивые огненные рисунки в небе — в честь того, что урожай был богатым, поголовье скота увеличилось, и у всех были надежды на благополучную зиму.

Дни подготовки для жителей дома текли в особом предвкушении. Элла каждый вечер возвращалась с рынка, нагруженная корзинами яблок, каштанов и пряностей. Она часто бормотала: «Нужно, чтобы в доме пахло праздником. Иначе какая же это Ночь Костров?»

Фелисити то и дело выглядывала в окна, а возвращаясь с леди Агатой из магазинов, не уставала пересказывать слухи: кто приготовил самое большое чучело, чей костёр обещает быть выше церковной колокольни, какие артисты приехали из других городов, чтобы устроить уличные постановки.

Эдит слушала молча, но её глаза горели восторгом. Она мечтала оказаться среди разноцветного шума. Я радовалась, что в этом году мы обязательно выведем её на площадь. У нашего семейства были обязательства перед попечительским советом. Он ежегодно определял, какой вид благотворительности поручить каждой аристократической семье. В этот раз Рэдклиффы должны были подготовить небольшие наборы свечей для небогатых семей. Люди могли поставить их на окна, чтобы защититься от тьмы. В этот праздник каждый житель нашего дома, независимо от статуса — будь то леди или служанка — мог раздавать свечи тем, кто в них нуждался.

В тот день с самого утра улицы ожили. В лавках раскладывали связки яблок — красные, жёлтые, блестящие, словно их только что сорвали. Продавцы выкрикивали цену на каштаны, везли тележки с соломой для чучел. В воздухе витал запах дыма и жареного мяса. На площадях достраивали огромные костровища, которые должны были загореться в назначенный час.

Когда я наблюдала за этой суетой из окна гостиной, моё сердце согревалось. Я уже полюбила этот праздник за волшебство, за обещание, что ночь будет ярче любого дня. Теперь же мне нравилось смотреть, как радуются другие — словно сама жизнь расцветала на этих каменных улицах.

Наш старинный особняк тоже был охвачен подготовкой. Фелисити с утра металась по комнатам, споря с горничными о выборе платья. Ей хотелось надеть что-то тёплое и удобное, но в то же время нарядное, чтобы все на площади заметили её красоту и элегантность. Эдит помогала Элле собирать в корзину тёплые платки и меховые накидки: к вечеру обещали мороз. Даже Бетси, обычно спокойная и собранная, выглядела взволнованной, словно предчувствуя что-то необычное.

А вечером, когда мы собрались у камина в гостиной, чтобы отдохнуть перед празднеством, Элла, по старой привычке, взяла на себя роль сказительницы.

— Давным-давно, — протянула она, поправив на плечах шерстяную шаль, — когда Эвервуд только строился, здесь было много болот и тьмы. И говорили, что каждую осень в последнюю ночь перед первыми заморозками по этим болотам ходил Чёрный всадник. У него не было лица, только пустая тень под капюшоном. Он искал заблудших и тех, кто забыл поставить свечу в окно. Если не увидит света — уводит душу с собой в темень, и человек пропадает навсегда.