Книга Наследник для генерала-дракона, страница 63 – Светлана Ворон

Я знала, что дракон скоро будет здесь: чувствовала его приближение всем сердцем. Словно через расстояние я слышала его мысли, его лютую злобу и презрение ко мне. Дикое, первобытное состояние потерявшего разум хищника.

Но я была так разбита случившимся, что даже желала заслуженного возмездия. Это моя вина, я должна была остаться здесь. Защитить малыша любой ценой, даже ценой самоуважения и свободы.

Ветер поднялся над лесом, пригнул деревья, взмахи огромных крыльев все ближе. Костер разом потух, угли разнесло по всей поляне, котелок упал на траву вместе с пролившейся гадкой жижей.

Красный дракон рухнул на все четыре конечности, сломав верхушки деревьев, камыши и сети. Бешено переступив передними лапами, яростно заревел мне в лицо, обдавая жаром и колючими искрами.

Он был в таком гневе, что даже не перевоплотился. Раштон не контролировал сейчас зверя, а тот желал только одного — убивать и крушить.

Я не могла остановить слезы. Не могла простить себя. Пусть наказывает как хочет, мне все равно.

Стоя на коленях, протянула к дракону окровавленные руки и прорыдала от души:

— Что эта дура натворила… Как она могла… Пожалуйста, если можешь, помоги!..

Когда я очнулась, вокруг было тихо и тепло.

Звонко потрескивали поленья в печи. Пахло нагретым деревом, старым тряпьём и жареным картофелем. И кедром! Насыщенным сплавом кедра и мандарина!

Я приоткрыла глаза и обнаружила рядом Раштона, внимательно наблюдающего за мной.

Я лежала на старой кровати в заброшенном доме лесничего, дракон сидел рядом со мной и прямо сейчас убирал с моего лица волосы. Глаза… немного сердитые, но почти спокойные.

Неужели я избежала драконьего гнева? Удивительно.

— Что произошло?.. — попыталась я приподняться, но генерал не позволил, вернув в прежнее положение.

— Полежи еще, — требовательно произнес он, хмуря брови. — Ты упала в обморок.

— А… это что? — удивленно уставилась я на перевязанную ладонь. Внутри ее неприятно щипало и жгло.

— Видимо, ты порезалась разбитой чашей от неожиданности, когда заняла это тело, — сердито произнес дракон, беря мое запястье и находя большим пальцем свежую метку, отозвавшуюся на прикосновение теплом.

О, я, кажется, поняла! Раштон перенес меня в дом, когда я потеряла сознание. И даже позаботился, чтобы остановить кровь.

— А ребенок?! — вдруг вспомнила я и с ужасом опустила взгляд на живот.

Мужчина опять заставил меня лечь.

— С ним все хорошо, — произнес со сдержанным гневом в голосе.

Мою руку притянул на свои колени, поглаживая метку пальцем. И это было бы почти хорошо, если бы я не чувствовала в этом жесте угрозы.

Глаза сверкнули и погасли, уголки красиво очерченных губ превратились в недовольный оскал.

— Драконьего сына нельзя убить какой-то травой. О чем ты вообще думала, Сафир!

— Не я, это была не я! — возмутилась, но облегчение затопило меня волной. Ребенок жив, спасибо, господи! — Это она. Поверь, я никогда бы так не поступила!

Раштон вздохнул. Уставился на огонь, а я, расслабившись на подушке, присмотрелась к нему внимательней, потому что с ним что-то было не так.

Лицо какое-то осунувшееся, серые круги под глазами. Волосы опалены, ожоги на подбородке, плечах и щеках, будто он примчался ко мне прямо с поля боя.

Во всей позе чувствовалась усталость. Взгляд словно омертвел. Что с ним произошло?