Книга Гончарное дело попаданки или Кирпич на вашу голову, страница 35 – Дара Хаард

— Стенды мы.

Неужели я ошиблась и дети – не мои племянники? Документы о рождении, каюсь, я не смотрела, дурында такая, даже имён племянников не знаю. До этого дня они для меня как что-то далёкое были. Ну и пусть, тут же решила я. Где двое, там и четверо, и этих заберу.

— Наш отец был Терра, — вдруг сказал Тревор. — Он на маме не женился, не хотел свою жизнь с не аристократкой связывать.

— Если ты не против, мы поедем в поместье, оно тут недалеко, — сказала я.

— Мне всё равно, — тускло сказал мальчишка. — Хуже, чем здесь, думаю, не будет.

— Госпожа Альрина, я уведу мальчика в карету, дам лечащего взвара? — спросила Имара.

— Конечно, — я решила, что знакомиться будем уже дома.

Не на глазах же у всей деревни это делать.

Земля наконец-то перестала трястись, а вот на небольшой площади скопилось немало народу. Были тут и женщины, и мужчины. Стояли молча, глазели на карету, на меня.

Нелюди какие-то, смотрели, как над детьми издеваются и ничего не делали…

Хотя это сейчас я магию чувствовала, и она словно давала мне силы делать то, что я считала нужным, а можно вспомнить, как пару недель назад сидела ниже травы, тише воды, в замке муженька и сносила все оскорбления Ришмонов, боясь за свою жизнь.

Я не знаю, как тут люди живут, не мне их осуждать, но показать, что хозяйка вернулась, нужно.

Я оглядела толпу, сделала шаг к ним. Толпа дружно отступила, напряглась, где-то истошно залаяла собака, на руках одной из женщин заплакал ребёнок.

— Кто тут главный?

— А нет тут главного, — вышел вперед немолодой уже мужчина, — как старик Божич помер, так и нет старосты. Вон эти, — мужчина показал на Миху, который старался стать ниже и меньше, но не уходил, косясь на мужиков возле своей таверны, — тут всем заведуют, ууу, бандюги.

— Ты, Саврус, не заговаривайся! — рявкнул на старика Миха. — Кто вас кормил все эти годы?

— Так ты нас не просто так кормил, — старик в долгу не остался, — все жилы из нас тянул. По три смены на карьере работаем. Мужики детей не видят, бабы, необъезженные, по домам сидят.

Женщина, стоящая рядом, ткнула старика в бок.

— Да замолчи ты уже. Старый, а всё туда же.

— А разве не так? Госпожа, скажи уж нам, Терра ты или нет? Землица, может, и признала тебя, но подтверждение словесное нам больше нравится.

— Я – Альрина Терра, — громко ответила. — И приехала, чтобы жить тут, на своей земле!

— Во как! — поднял указательный палец к небу разговорчивый старик, — Всё, Миха, кончилась твоя власть. У нас теперь свой староста будет, не баронский.

— Рот свой закрой, Саврус! — рыкнул на старика хозяин таверны, а у меня стала вырисовываться вся картина жизни в деревне.

Скорее всего, Миха и те мужички в таверне — люди соседа, который, пользуясь, что хозяйки давно нет, устроил тут свой нехитрый бизнес. Глину продавал. В обход меня, получается.

Странно, почему Альрина не стремилась вернуться в поместье, совершеннолетие уже как пару лет наступило, так чего сидела в монастыре?

Боялась жить одна?

Может, так и есть. Попала в десять лет в пансион при монастыре и прожила там всю жизнь, совершенно не зная жизни за стенами. Бедная, запутавшаяся девочка. Я вздохнула. Хватит жалеть Альрину, нужно пожалеть себя и детей, вот кого по-настоящему жаль. Я сжала зубы от злости, земля под ногами опять шевельнулась.