Книга Брачная афера, или Целительница в бегах, страница 68 – Татьяна Серганова

— Мы и так прекрасно жили. А тут цветочки, парк… Лечебницу всю изуродовала.

— И чем же я ее изуродовала? — тихо спросила я.

Я дрогнула, и госпожа Норген-Таундон, словно заправский хищник, тут же это почувствовала. Ее глаза вспыхнули алым, а губы скривились в ядовитой усмешке. Она почуяла кровь и теперь мечтала добить свою жертву, то есть меня.

— Красками своими. Где это видано, чтобы лечебница на взбесившуюся радугу была похожа? И цветочки эти… фу! Смотреть противно! Пыль одна, грязь и аллергия!

— Миранда столько всего сделала для форта, — встала на мою сторону госпожа Нельсон. — Столько, сколько мы не могли сделать за годы разрухи.

— А кто ее об этом просил? — взвизгнула госпожа Норген-Таундон. — Ты? Или ты? Может, кто-то из вас? Никто не просил! Так зачем она влезла в нашу жизнь? Зачем решила сломать все правила и наш устрой? Добренькой хочет показаться? Так пусть займется своими непосредственными обязанностями! Да после ее приезда только хуже стало! Столько больных появилось в палатах. А раньше этого не было. Все здоровые были.

— Это не так, — возразила я.

— Помолчала бы, целительница! Толку от тебя никакого, только проблемы одни! Посмотри, сколько честных жителей своими идеями подняла, заставила все дела бросить и идти грабить других честных жителей.

— Неправда, мы не…

Но мой голос потонул в ответном гуле толпы.

— Ни стыда у тебя нет, ни совести! — продолжала напирать скандалистка, упиваясь своим триумфом. — Мы будем требовать, чтобы тебя выгнали отсюда!

— Да! Требовать! — закричал господин Катс, поворачиваясь к толпе, которая согласно загудела. — Нам такая целительница не нужна!

Я всегда представляла себя сильной, оптимистичной, уверенной, а тут… куда все делось. Я смотрела на перекошенные гневом лица, слушала их выкрики и оскорбления и… молчала.

А внутри все медленно умирало. То единственное светлое, что держало меня на плаву, не давало утонуть в тоске по рухнувшим мечтам, то, что помогало мне вставать каждый день и бороться, медленно угасало.

«Может, они правы? Зачем я куда-то лезу? Чего-то требую, прошу, пытаюсь сделать. Хочу как лучше. А кому лучше? Всех все устраивает. Только до этого никто не мог сказать мне это в глаза. Даже Лима жалела меня, а я втягивала ее в неприятности, едва не рассорила с начальством. Какая я после этого подруга? Так… недоразумение».

Я уже не слышала выкриков толпы, не разбирала, что там говорили, медленно погружаясь в тоску и тьму. И неизвестно, чем бы все закончилось, если бы сильный уверенный голос внезапно громко не поинтересовался:

— Что здесь происходит?

Не знаю, как у него так получалось, но вокруг моментально стало тихо. Протестующие и те, кто их поддерживал, сразу же замолчали и слегка отступили, давая возможность господину Форесту приблизиться.

Сегодня он был одет в темно-коричневый пиджак, светлую рубашку, темные брюки и коричневый жакет с бронзовой окантовкой и пуговицами. Этот цвет красиво гармонировал с его темно-каштановыми волосами и ореховыми глазами, добавляя в них теплые шоколадные оттенки. Снова дорогие ткани и магически защищенная одежда, о стоимости которой я старалась не думать. Не в моих правилах считать чужие деньги.

— По какому случаю сбор? Неужели все так сильно хотят поработать?

И пусть голос звучал спокойно и доброжелательно, но я видела, насколько напряжены его плечи и как быстро взгляд мечется от одного действующего лица к другому. На меня он тоже посмотрел и задержался несколько дольше остальных.