Книга Нежеланная невеста дракона, страница 91 – Мира Вишес

Все рукоплескали. Бокалы звенели. Марлена расчувствовалась, вытирая слезы. Я вынудила себя улыбнуться, подняла свой бокал с вином и едва пригубила, но оно встало комом в горле. Музыканты заиграли что-то особенно чарующее, воздушное. И в такт музыке искры магии в небе над двором ожили, сплетаясь в сложные, переливающиеся картины: дракон, обвивающий гору, рассвет над морем, два сплетенных кольца. Гости ахали от восторга.

Потом, держа бокал, поднялся Мориус. Его массивная фигура приковала все взгляды.

– За моего сына! За Ксалора Велариона! – Голос, низкий и властный, заполнил все пространство. – Пусть его сила и мудрость ведут наш дом к процветанию, а ваш союз будет крепче адамантовых скал!

– За жениха! – подхватили гости.

Аплодисменты снова прокатились волной. Ксалор склонил голову в знак благодарности. Его лицо было маской совершенного, ледяного спокойствия. Как он это делает?! Меня все больше захлестывало отчаяние, руки под столом дрожали. Как этот дракон может быть так невозмутим? Я смотрела на него, ловя его мимолетные взгляды, и мысленно повторяла: «Это провокация. Он хочет, чтобы я сорвалась. Чтобы я не выдержала этого цирка. Не поведусь!»

И вот наступил самый торжественный момент. Музыка смолкла. Гости затихли в почтительном ожидании. Ксалор вышел на свободное пространство в центре двора. Он взмахнул рукой – неспешный, властный жест. Земля под его ногами заколебалась, заструилась магической дымкой цвета заката. И из этой дымки, поднимаясь с мелодичным гулом, возник алтарь. Не просто каменный столб. Шедевр драконьего искусства: высеченный из черного мрамора, усыпанный вкраплениями настоящей чешуи, мерцающей как золото и рубин, с вырезанными на нем древними символами рода Веларионов. Он был одновременно мощным и изящным, воплощением силы и вечности. Гости замерли в немом восхищении.

К алтарю подошел драконий жрец, облачившийся в струящиеся одежды цвета пламени и ночи. Его голос, усиленный магией, зазвучал над толпой, повествуя о величии дома Веларионов, о чести пополнения его рядов, о важности союза, скрепляющего узы между мирами. Слова лились, как чужая молитва, не находя во мне ни малейшего отклика. Хотелось врасти в стул и не вставать с него никогда…

Рендал вышел из-за стола, его лицо было бледным от ответственности. Он подал мне руку. Мои ноги были ватными, непослушными. Я встала, опираясь на него, и мы пошли. Казалось, я плыву во сне, сквозь море пристальных глаз. Расстояние до алтаря ощущалось бесконечным.

Ксалор стоял там, лицом ко мне. Его глаза встретили мои – испытующе, неумолимо. «Ну что, невеста? Дошла до финала?» – говорили они. Рендал отпустил мою ладонь. Я подошла ближе, замерла напротив жениха. Сердце колотилось где-то в горле, пальцы леденели.

Жрец обратился ко мне. Его древние, мудрые глаза были проницательны.

– Леди Корделия Хартвуд, – прозвучало гулко, как приговор. – Согласны ли вы взять в мужья Ксалора Велариона, наследника Драконьего Пика, связать с ним свою судьбу и стать частью его рода, почитая его законы и разделяя его бремя до конца своих дней?

Воздух сгустился. Все затаили дыхание.

– Да! – выпалила я.

Ксалор сжал губы. Я уставилась на него, вкладывая в свой взгляд всю силу вызова, всю свою непоколебимость.

Жрец повернулся к нему. Вот оно. Сейчас. Он не выдержит. Он скажет: «нет».