Книга Сокровище для ректора, или Русалочка в боевой академии, страница 80 – Милена Вин

Он совсем близко. Так близко, что я слышу его дыхание.

— Забыли, что котелок с водой хранится в печи?

— Конечно нет.

С моих уст сорвался какой-то нервный смешок, и я, взяв чашку, поспешила к большой печи. Коснулась котелка — он показался горячим — и зачерпнула воды.

— Сказать по правде… — тихо протянул магистр, пока я возвращалась к тумбе, — … я уже подумываю о вашем отчислении.

Как гарпун в грудь вонзили — думаю, боль сейчас была одинаковая. Застыла с чашкой в руках, не обращая внимания, что кожу начинает обжигать нагревшийся фарфор, и посмотрела на мужчину. Он говорил серьезно, без тени насмешки или притворства. От этого внутри вдруг сделалось больно, а тело как будто начало сжиматься: похоже, я ссутулилась, еще немного — и совсем осяду на пол.

— Если подумываете, почему не отчисляете? — выдавила из себя и сразу сглотнула подкативший к горлу комок. Комок слез.

Отвернулась, не вынеся этого внимательного взгляда. Отыскала глазами миску с какими-то толчеными травами, отсыпала немного в чашку. Движения были машинальными, словно я делала это уже много раз. Но, наверное, я просто стремилась за работой скрыть волнение, стремилась подавить обиду, хоть и понимала, что в случившемся виновата сама.

Мои поступки были глупыми. Неосмысленными. Тетушка посмеялась бы надо мной, узнай, что я за несколько дней, вместо того чтобы сблизиться с истинным, почти довела его до черты, переступив которую, он пинком выгонит меня из единственного места, где я могу часто его видеть.

— Я давал вам две недели, — уклончиво ответил магистр. — Они еще не прошли.

Я не верила. Не верила, что это было единственной причиной, по которой он до сих пор терпел мои выходки. Даже устанавливаемые им наказания были в мягкой форме. А это совсем не вязалось со статусом академии и с его статусом — статусом жестокого человека, каким я увидела его в нашу первую встречу.

Как говорила Гвен, Хелию отправили в школу, чтобы та преподавала. Так ее наказали за скандал в лавке целительницы. А меня что? Меня заставляют заваривать чай! Чай, покарай его морской дьявол!

Нет, я конечно не жалуюсь… Это лучше, чем драить стены конюшни или сортира… Но это особенное отношение вызывает множество вопросов.

И пока я не получила ответ ни на один из них!

Оставив чашку с почерневшей от трав водой, обернулась, зыркнула на мужчину, сощурив глаза. Он даже слегка удивился от такой неожиданной смены настроения: приподнял брови, стоя со сложенными на груди руками.

— Вы уверены, что это единственная причина? — спросила настолько дерзко, насколько могла.

Пусть знает, что я намерена выбить из него всю правду. Здесь и сейчас!

Но его холодный, равнодушный ответ в одно мгновение уничтожил мой настрой:

— Более чем.

И все…

Два слова, один жесткий взгляд — и вся моя уверенность убежала, поджав хвост, оставив меня, напуганную и пристыженную, наедине с человеком, который и стал для меня настоящим наказанием.

— Чай готов?

На лицо магистра наползла слабая улыбка, слегка смягчая его резкие черты. А мне, напротив, было не до смеха. Глубоко внутри что-то заклокотало. Как мне казалось, обида — и из-за того, что я все испортила, и из-за того, что осталась одна. Совсем не вовремя вспомнился поступок тетушки, расстроив меня еще больше.

— Готов, — бросила быстро и, плотно сжав зубы, чтобы подавить слезы, отступила вправо.