Книга Сокровище для ректора, или Русалочка в боевой академии, страница 82 – Милена Вин

Вот и надо было ему спросить?.. Не хочу я снова думать о несправедливости решения тети.

— Она уплыла на корабле. Очень далеко, — торопливо закончила, вновь вытерла слезы и повернулась к магистру.

Зря. Глаза, затаившие непонимание и жалость, пронзили тотчас.

— Куда? — спросил он — осторожно, будто ступая по зыбучему песку.

— В Зальтрэс. Она… она всегда об этом мечтала… И бросила…

Легкие сжались, стало трудно дышать. Это было последней каплей терпения. Накрыла ладонями лицо, то ли пряча слезы, которые не переставая чертили вдоль щек дорожки, то ли чтобы не видеть странный взгляд магистра, значение которого так сразу и не определишь.

Это мгновение — мгновение стыда и боли — могло показаться вечностью. Но все эмоции оцепенели вместе со мной, когда я оказалась прижата к широкой груди, а на голове ощутила ладонь — нежно поглаживающую. Из легких выбило весь воздух, и сердце замерло, точно сраженное нежданным теплом мужского тела.

— Уверен, на то была веская причина, — шепнул магистр, прижав еще ближе, так, что я теперь слышала стук его сердца — ровный, сильный.

Убрала руки от лица, прижала к ключицам, но не отстранилась. Так было спокойнее — стоять, пряча лицо на его груди.

— Почему? — нарушила недолгую тишину. — Почему вы так думаете?

— Потому что я видел, что она дорожит вами. Она не стала бы причинять вам боль намеренно. Должна быть более веская причина, чем обычная мечта. Вы об этом не задумывались?

— Я лишь прочитала письмо и сделала выводы, — ответила честно.

Но о причинах думала, и не раз. Но такой, какая не ранила бы, не нашла.

— Расскажите подробнее, — попросил, не прекращая поглаживаний. А они… такие успокаивающие, что я не заметила, как расслабилась. — Она написала, зачем отправилась в другое королевство?

— Она желала стать придворным целителем в Зальтрэсе. Недавно ей пришло одобрение и от короля с юга, и от короля Аркуса. Вот она и… уплыла.

Я замолчала, а магистр не поспешил продолжить разговор. Какое-то время мы так и стояли — прижатые друг к другу, в тишине. Но этого хватило, чтобы я пришла в себя и испытала дикое смущение.

— У меня есть знакомые среди знати Зальтрэса, — прервал молчание магистр. — Я отправлю им письмо. Они найдут и попросят вашу тетю связаться с вами.

— Правда?

Сердце забилось быстрее. Чуть отстранилась, заглянула в черные глаза, будто надеясь отыскать в них ответ на свой вопрос, увидеть, что он не лжет, не шутит так жестоко. Но прочесть в них что-либо было невозможно: они были непроницаемы, казалось бы, равнодушны.

— Правда, — наконец подтвердил он, чем смог выбить из моей груди вздох облегчения.

Это мелочь, но такая приятная. Не факт, что знакомые магистра найдут тетю, не факт, что она осмелится написать мне ответ, как-то связаться. Не факт… Но меня радовало вовсе не то, что я, возможно, получу от тети письмо. Нет, совсем не это… Меня обрадовало то внимание, которое истинный проявлял ко мне. Его желание помочь и даже жалость, видеть которую хотелось не всегда.

Метавшиеся до этого мысли успокоились, но я почувствовала нарастающее волнение. Близость тревожила.

Попыталась отстраниться, мягко надавив на грудь мужчины, но тот резким движением подтолкнул меня к тумбе, наклонился вдруг, шепча прямо в лицо:

— Скажи, Мира… Зачем ты опоила меня любовным зельем?