Книга Три пули для копа, страница 117 – Анна Орлова

Я прямо-таки умилилась. Умеет, умеет Эллиот расковырять до больного.

Похоже, для Марша это не стало такой уж неожиданностью. Он-то Эллиота давно знал, поэтому и попытался нанести упреждающий удар.

– Я добьюсь твоей казни, – процедил Марш, сверкая красивыми глазами. – И тогда Патрисия будет свободна.

Да он и впрямь от нее без ума!

– Пфф! – Эллиот откровенно забавлялся. – Всего-то? И ради этого ты нагородил столько интриг? Надо было всего лишь попросить, Бэзил. Я бы ее и с доплатой отдал.

Марш дернулся.

– Ты…

– Чтобы у тебя больше не возникало дурацких идей, – перебил Эллиот, морщась, – ознакомься.

На стол лег белоснежный лист, украшенный сургучной блямбой с печатью императора. Я вытянула шею, пытаясь разобрать хоть что-то, но буквы сливались в витиеватый бессмысленный узор. Опять магия?

Марш со странной робостью протянул руку.

– Не бойся, не укусит, – подбодрил Эллиот, легкомысленно качая ногой, и объяснил мне: – Это утвержденное на высшем уровне соглашение между мной и Бишопом. Мы сотрудничаем в деле усмирения бомбистов.

Марш походил на бойцовского петушка, которого от души окатили ледяной водой. Стоял, обтекал и хлопал глазами.

– Эй, не вслух же! – возмутился Бишоп. Не слишком, впрочем, рьяно.

Эллиот молча продемонстрировал ему ту самую брошку на лацкане пиджака, и блондин сдал назад:

– Ладно, ладно. Но все же не болтай лишнего, лады? Что мешает этому твоему типу выйти отсюда и начать трепать языком почем зря?

Эллиот растянул губы в оч-ч-чень злорадной улыбке.

– Присяга, друг мой. Магическая присяга. Мы с Бэзилом прямой приказ императора преступить не способны, а тут его воля изложена недвусмысленно. Так что за сохранность тайны можешь не опасаться.

Бишоп покосился на меня, и Эллиот – второй раз за утро! – повторил веско:

– Милли я доверяю.

Чувствовала я себя странно. Не то, чтобы я собиралась кому-то что-то рассказать – не дура же я, понимаю, что за такие откровения поплачусь головой – и все же…

– Бишоп, зачем тебе это? – спросила я тихо. – Они ведь тоже блондины.

С Эллиотом-то как раз всё ясно. "Разделяй и властвуй" – любимый их принцип. Но другие блондины-то почему на это ведутся?

Взгляд Бишопа стал сумрачным. Он опрокинул в себя остатки виски и от души пристукнул стаканом по столешнице.

– Хочешь сказать, мы с ними одной крови, да? Только у меня кроме молодецкой дури еще и мозгов немного есть. Эту войну нельзя выиграть, понимаешь? Нам с брюнетами не тягаться.

– Но ты ведь и сам… – я осеклась. Не стоит болтать лишнего при брюнетах.

Бишоп подался вперед, снял ноги со стола и упер кулаки в колени.

– Я представляю себе реальное положение вещей. И добиваюсь того, чего добиться реально. А они – заигрались. Если так пойдет дальше, будет бойня, Милли.

– Бойня, в которой погибнут остатки блондинов, – довершил Эллиот негромко. – Хотя и брюнетам, разумеется, не поздоровится. Поэтому мы, со своей стороны, тоже идем на уступки. Платой за сотрудничество будут послабления для законопослушных блондинов. Уже подготовлен пакет законов, император подпишет его на следующей неделе.

Марша было почти жаль. Бледен и недвижим, он слушал разглагольствования начальника и кусал губы. Потом вдруг шагнул вперед и протянул узкую, по-женски изящную кисть.

– Рад, что все разъяснилось.

Эллиот прищурился насмешливо, однако руку пожал.