Книга Пять попыток вспомнить правду, страница 51 – Ульяна Муратова

В быту ориентировалась без проблем — очень многое казалось похожим и привычным, разве что светильники работали не от электричества, а от магии. Единственно непривычным казался вес вещей — их тут изготавливали добротными и массивными. Даже вилки с ложками были крупнее и тяжелее привычных. Практически любой предмет, будь то книга, тарелка, табуретка или даже баночка для крема были сработаны словно на века. Даже двигать стул за столом приходилось с усилием, но постепенно я привыкла и даже полюбила эту особенность.

Ирвен показал себя примерным пациентом — не капризничал, не жаловался, соблюдал все рекомендации и мужественно терпел промывания. Рана с каждым днём становилась всё чернее, а по его глазам расплывались тёмные пятна. Как-то он мимоходом обронил, что из-за них теперь видит мир в чёрно-сером цвете, и я закусила губу, чтобы не расплакаться от сочувствия.

Нужно было признать, что я переоценила свои силы. Мне не удавалось ни оставаться к Ирвену равнодушной, ни верить в то, что надежда на исцеление всё же есть. Ячер почти перестал появляться — проводил время в библиотеках и архивах, искал подсказки, но не находил.

Всё указывало на то, что Ирвен обречён, и это причиняло мне почти физическую боль.

Сам он предпочитал либо не говорить об этом, либо зло шутить. Мы начали проводить неприлично много времени вместе, и это был мой выбор. Почему-то казалось, что пока я рядом и подпитываю его, яд удаётся держать в узде, но стоит только отвернуться…

Не помогало и то, что воспоминания о прошлой жизни оставались закрытыми. В снах приходили странные образы, но после пробуждения их никак не получалось сложить в осмысленные картинки, и постепенно пришлось привыкнуть к новому имени и новым реалиям. Я больше не притворялась Гвен, я ею стала.

Умываясь после сна, спокойно смотрела в зеркало и даже немного любовалась собой. Улыбалась Ирвену, если находился повод. Колдовала, словно для этого и родилась, хотя в глубине души знала, что это не так.

Сегодня поднялась с постели позже обычного. На рассвете Ирвен забрал очень много моих сил, и по телу разливалась противная слабость. Сон помог восстановиться лишь частично. Я всё лучше понимала, почему Бреур изначально отказал Блайнеру. Это было тяжело. Морально, физически, магически. Прошла всего неделя, а я уже ощущала истощение, но при этом ни за что не хотела, чтобы договор закончился раньше срока. Напротив.

Пока я одевалась, в дверь постучали:

— Нобларина Боллар, — позвала Нони. — Там приехал Ячер, хозяин велел послать за вами.

— Иду, — отозвалась я, с трудом попадая в рукав. — Они в кабинете?

— Да.

Вдруг Ячер привёз хорошие новости?

Наэлектризованная надеждой, я выбежала из своих покоев, на ходу закалывая волосы. В общем, повела себя совершенно неподобающим для аристократки образом, но ничуть об этом не жалела. Если бы потребовалась, пошла бы и с неубранными волосами.

Дверь в кабинет Ирвена была приоткрыта, и я вошла без стука: уже знала, что меня ждут.

— Тёмного вечера, нобларды, — пожелала я, быстрым шагом подходя ближе.

— И тебе, Гвен, — отозвался Ирвен.

— Приветствую! — хмуро кивнул Ячер и даже никакую шуточку не ввернул.

Ни о том, что я — самая красивая девушка в этом кабинете, ни о том, что Ирвен обязан на мне жениться, всё равно терять нечего, зато он не станет свидетелем того, как я растолстею после пятых родов, ни о том, что я могу исцелить практически всё что угодно, кроме дурного характера, поэтому Ирвен безнадёжен. Иногда шуточки Ячера меня раздражали, но их отсутствие царапало куда сильнее.