Книга Пять попыток вспомнить правду, страница 53 – Ульяна Муратова

А ведь я едва знала Ирвена. Каково будет его родным и близким?

Позади меня раздались тяжёлые шаги, и я почувствовала себя ещё хуже. Ирвен нагнал меня у лестницы на чердак, а потом неожиданно обнял. А я разревелась, уткнувшись в его плечо.

— Прости. Прости… я не знаю, как сдержаться… — всхлипывая, прорыдала я.

Он промолчал.

Только продолжил держать в объятиях, и мне было безумно стыдно за то, что это он утешает меня, хотя всё должно быть наоборот.

— Гвен, ты выйдешь за меня? — наконец проговорил он.

— Что? — я подняла на него заплаканное лицо. — Не говори глупости.

— Это не глупости. Я перепишу все активы на братьев, оставлю тебе немного денег, куплю жильё, если нужно. Бреура ты, кажется, не особо любишь, ведь так? — спросил он, глядя куда-то в пространство поверх моей головы, а я кивнула. — Когда проклятие с тебя будет снято, ты быстро выйдешь замуж. Редкая красавица из благородной семьи, с сильным даром. Через пару лет ты обо мне даже не вспомнишь.

— Но ты же не хотел…

— Я не люблю, когда мне выкручивают руки и ставят условия. Но я же понимаю, что так будет лучше для тебя. Я не хотел жениться по договору, но хочу жениться на тебе. Я же вижу, что ты искренна со мной.

Эти слова ранили ещё сильнее. Я не была с ним искренна и не знала, что в моём поведении продиктовано моими желаниями, а что — приказом Бреура нравиться Ирвену. Я бы рассказала всю правду, но не могла.

— Я подумаю. Я не хочу получать выгоду от твоей смерти, — тихо призналась ему. — Это отвратительное ощущение.

— Глупости. Я буду рад, что смог сделать для тебя что-то хорошее. Я же вижу, как ты стараешься, Гвен. По-настоящему стараешься.

Я снова закусила уже истерзанную губу. Как же я ненавидела «брата» за то, что он со мной сделал! Его приказ отравлял меня изнутри настолько, что я перестала доверять себе.

Ирвен вытер мокрые дорожки с моих щёк и наклонился так, будто хотел поцеловать, но в последний момент остановился. Дал мне выбор. Позволил самой решать, хочу я этого поцелуя или нет. От этого сердце болезненно сжалось в груди и, кажется, перестало биться. Я чуть-чуть приподнялась на цыпочки и коснулась губами горячих губ Ирвена. Прижалась к нему всем телом и бережно обняла, чтобы не потревожить рану. Он ответил с такой жадностью и страстью, что у меня закружилась голова.

Это был самый лучший и самый горький поцелуй в моей жизни.

Разум твердил, что надежды на счастье нет, а сердце не верило ему.

Сердце хотело дарить жизнь.

Вероятно, я вела себя опрометчиво. Вряд ли Гвендолина одобрила бы такое поведение, но я уснула рядом с Ирвеном, пока подпитывала его утром. Мы валялись на крыше до самого рассвета и задремали. Когда Ирвен поднял меня на руки и понёс в дом, я сделала вид, что сплю, а когда он положил меня на постель и устроился рядом — что так и не проснулась. Он повернул меня спиной к себе, обнял и отключился, а я периодически выныривала из рваного сна, чтобы подпитать его силой.

Проснулась на удивление умиротворённой. Когда Ирвен был рядом, мне становилось легче.

— Облачного утра тебе, ненаглядная моя, — тихо прошептал он мне на ухо.

— И тебе.

— Я ненадолго вернусь к себе в покои, чтобы искупаться.

— Повечерничаем на крыше как обычно?

— Да, конечно.

Ирвен легко поднялся с постели, я проследила за ним, а когда он подошёл к двери, сказала: