Книга Опасная любовь командора, страница 147 – Ульяна Муратова

Адель приняла из рук Кеммера сложенный вдвое листок. Нежный голос разнёсся над частью, и эффект получился даже лучше, чем рассчитывал командор. Было нечто пронзительно трогательное в едва брезжащих предрассветных сумерках и мелодичном женском голосе, звучащем в напоенной дождями тиши.

Я даже не знаю, с чего начать.

Мне всегда казалось, что у нас впереди десятки лет, сотни разговоров, тысячи ночей, а теперь их нет… Никакого будущего нет… И меня тоже нет, потому что всё потеряло смысл.

Не жду, что ты поймёшь или простишь мою невольную измену. Я и сама не могу сделать ни того ни другого. Моё единственное оправдание — то, что я перестала быть собой в тот злополучный вечер, когда выпила поднесённый Леграндом чай с зельем. Если бы только знала, что случится дальше, я бы скорее отрезала себе руки, чем приняла бы от него хоть что-то.

Я никогда не находила Легранда привлекательным, скорее относилась к нему, как к младшему брату, и когда он попытался меня поцеловать, списала его попытки обольщения на глупую юношескую влюблённость, поверхностную и преходящую, ведь никаких серьёзных чувств у него ко мне не было, в этом я уверена по сей день.

Жаль, что мы впустили в семью столь бесчестного человека и даже позволили ему влиять на твоих сыновей. Боюсь, что это влияние могло стать тлетворным. Пожалуйста, береги мальчиков и будь внимателен к ним.

Мне разъедает душу осознание, что я не заметила никаких тревожных знаков со стороны Легранда, сама открыла ему двери и согласилась на разговор.

Однако я даже в самых мучительных кошмарах не могла представить того, что случилось дальше. Страшнее всего, что я помню произошедшее так отчётливо и детально, словно эти воспоминания — и есть моё наказание. Не знаю, поверишь ли ты, но ты всегда был, есть и останешься единственным мужчиной, которого я любила по-настоящему.

И мне невыносимо больно знать, какие страдания я причинила тебе и детям.

Если бы у меня была магия, я бы прокляла Легранда одним из тех страшных проклятий, накладываемых ценой жизни.

Но магии у меня нет, а значит, моя жизнь больше ничего не стоит. Ни для тебя, ни для детей, ни даже для меня самой.

Прости.

Обещаю любить тебя до последнего вздоха.

Адель слушали внимательно, открытыми душами, и когда её чистый звенящий голос дрогнул, вместе с ним дрогнули сердца стоящих на плацу мужчин. Вся часть синхронно вздохнула и в едином порыве обернулась на капрала. Он побледнел, и черты лица заострились в лунном свете, делая его похожим на ходячего мертвеца. Хотя он и был мёртвым изнутри. Он набрал в лёгкие воздуха, чтобы что-то сказать, но Кеммер его опередил:

— Капрал Фоль, когда гарцель Боллар появилась в части, я всех предупредил, что любые знаки внимания в отношении неё буду рассматривать, как знаки внимания в отношении меня лично. Если бы вы попытались опоить и изнасиловать меня, я бы вас убил. Именно поэтому за оскорбление чести нобларины Боллар я вызываю вас на Последнюю Дуэль.

Осознание оседало в Адели постепенно. Всё внутри восстало против слов Кеммера. Как это так — Последняя Дуэль? Это дуэль до смерти одного из участников без права воскрешения! Что он творит? Это совсем не то, что нужно делать… В этом и есть его план? Что за бред?!

Зато Кеммер был на сто процентов уверен в принятом решении и явно никаких сомнений или опасений не испытывал.