Книга Отбор с философским акцентом, страница 172 – Сева Азим

— О, Носитель моего хромосомного набора! — возмутился папа. — Вы опустились до силовых методов! Совестно, юная леди-философ! Как-то не согласуется с учением Аристотеля.

— Меня, о Даритель половины моего генома, непременно будет мучить за это совесть, — нагло соврала я, наслаждаясь волшебным вкусом. — Но, по мнению одного известного в узких кругах философа, муки совести гораздо легче переносятся на сытый желудок.

— Да? И что же за философ? В каких своих трудах он об этом писал? — задумчиво протянул папа, бросая недоумённый взгляд на маму, которая уже откровенно хохотала над нашей нешуточной борьбой за румяный пирог.

— Он ещё не написал сей труд, но непременно напишет! И даже поделится своими гениальными мыслями в обмен на во-о-н тот кусочек, — я указала на самый крупный.

— Взятка, значит? — сухо констатировал папа и протянул мне блюдо. — Учитывая место нашего пребывания, аргумент засчитан.

— Этот аргумент действителен во всех мирах! — возмутилась я, защищая свою, как оказалось, не историческую, но всё же родину.

Сзади раздались тихие смешки. Оказалось, дедушка давно встал и теперь с любопытством наблюдал нашу словесную перепалку. Как же я скучала по этому весёлому балагану!

— Дедушка, садись! Сейчас попробуешь самый вкусный в двух мирах творожный пирог! — воскликнула я, указывая деду на место рядом с собой. — Я безумно по нему скучала на Ардане.

— Так что там с экзаменом? — спросила мама, протягивая деду кусок пирога.

— После каникул придётся пересдавать, — вздохнула я. — А знаешь, что самое странное? Когда я попала на Ардан, Дэмис дал мне понюхать белый цветочек. Он рос прямо в том лесу, куда нас забросило. Оказалось, что у него успокоительный эффект.

— Белисовка? Маленькие такие цветочки, пахнут как обычная ромашка? — уточнила мама.

— Да, точно! — подтвердила я. — Так вот, потом, разговаривая с Дэмом, я процитировала наизусть именно то, о чём спрашивал профессор Маликов. Представляете? То есть я знала ответ, но на экзамене переволновалась и словно застопорилась. Странно... Я ведь тогда не чувствовала сильного волнения.

— Мнение Рауфа так важно для тебя? Считаешь его авторитетом? — серьёзно спросил папа.

— Конечно. Он очень начитанный, грамотный, да и вообще много знает.

— На экзамене по философии он дважды срезался, — спокойно выдал родственника папа. — И не все предметы сдавал легко. Так что он не идеал.

— Серьёзно?! — я была ошарашена. — Такой весь правильный профессор Маликов тоже заваливал экзамены?

— Да, и я тоже пару раз срезался. Только мама ни разу не ошибалась. Она у нас "спортсменка, комсомолка и просто красавица", — громким шёпотом сообщил папа.

— А что значит "спортсменка и комсомолка"? — спросил дед, с интересом прислушиваясь к нашей беседе.

— О! Это не рассказывать, это показывать надо! — рассмеялась мама. — Приобщим тебя к земной классике.

— Спасибо, пап. Знаешь, мне и вправду полегчало, — призналась я. — Думаю, сдавать экзамен обычному человеку, без придуманного нимба над головой, будет гораздо проще. А ещё... я потеряла все свои документы и книги. Вернее, они и сейчас здесь, но стазис-браслет не отзывается.

— Наши за столько лет так и не подали признаков жизни, — махнул рукой папа. — Ничего, восстановим всё, что нужно.

Пока мама с папой ходили за покупками (нужно было запастись продуктами и купить одежду для деда), я отвечала на миллион его вопросов об устройстве нашего мира, показывала видеоролики о географии, истории и государственном строе. А вечером мы вместе посмотрели пару фильмов.